вернуться назад
А. Абросимов
"Я БЫЛ ЛАЙНСМЕНОМ НОМЕР ОДИН": А. ШЕВЧЕНКО
Итак, встреча с Анатолием Шевченко (арбитром международной категории по хоккею с шайбой) через двенадцать лет после того, как он оставил большой хоккей.
- Анатолий Егорович, расскажите, пожалуйста, откуда вы родом, как оказались в городе?
- Я родился и вырос в Новосибирске. Там же начал играть в хоккей, судить матчи. А в город я приехал в 1972-ом, со следующего года начал работать на ПО "Маяк".
- Практически все арбитры когда-то играли в хоккей, пусть и не в командах высшей лиги, а вы?
- Играл я в новосибирском "Химике" на первенство России. До армии получалось что-то, но во время службы многое растерял. Тогда как раз случилось вот что: новосибирское "Динамо", выступавшее в шестидесятые годы в высшей лиге, начало распадаться, и директор завода "Химконцентрат", входившего в наше министерство, пригласил многих динамовцев в заводскую команду, а многие из прежних хоккеистов разъехались по стране, по другим командам. "Химик" же переименовали в "Сибирь", защищавшую многие годы спортивную честь Новосибирска и Минсредмаша.
Я закончил играть в 1965 году, а на следующий год с легкой руки Юрия Павловича Карандина, хорошего знакомого, новосибирца, начал судейскую карьеру. Обслуживал сначала городские соревнования, потом все более высокого уровня. И к 1972 году, ко времени приезда в Озерск, обслуживал уже первую лигу. Когда приехал сюда, обустроился, то понял, что не могу без хоккея, прирос уже к судейскому делу. Обратился за помощью к Карандину, человеку авторитетному в судейской среде, тот помог выбраться на предсезонные сборы, где меня заметили, и - пошло-поехало.
- Но у вас ведь сложилась тройка с Домбровским и Смирновым, а не с Ю. Карандиным?
- Так уж получилось, что и В. Домбровский, и Ю. Карандин - великие арбитры, но пробежала между ними черная кошка. Москва воспользовалась этим, и сибиряк оказался в опале. С Виктором Николаевичем Домбровским и Юрой Смирновым у нас сложились великолепные отношения, они настоящие мужчины, крепкий народ, с ними в бой идти можно. Чего только вместе не пережили, какие только встречи не судили!В одну тройку попали мы в общем-то просто: на сборах перед сезоном 1975-1976 гг. я заработал двадцатый номер (до этого номера все арбитры - главные) и стал, таким образом, в советском хоккее лайнсменом номер один на этот сезон и еще на четыре. Лайнсменом номер два стал Юра Смирнов. А Николаич (В. Домбровский) как раз получил первый номер на этом же сборе. Вот и получилось, что раз лучшие помощники - сам бог велел к лучшему арбитру. Да к тому же все трое челябинцы.
- Началась ваша судейская карьера в высшей лиге в 1975 голу, в то время играли еще многие великие хоккеисты, ставшие ныне легендой: Михайлов, Петров, Харламов, Якушев, Мальцев, Капустин. Как складывались ваши взаимоотношения с мастерами?
- Отношения с игроками были хорошие. Армейцы и динамовцы всегда были простыми в общении ребятами, а вот спартаковцы - нет, пижоны ужасные, чуть что не понравится им - и пошел по площадке мат страшенный. Особенно туго пришлось в матчах с ними, когда сам стал главным, а до этого, пока помогал Николаичу (Домбровскому), было еще сносно, так как наш главный имел немалый авторитет и в стране, и за рубежом.
- Как вы считаете, Анатолий Егорович, почему ваша тройка на пять лет, а это целая эпоха в спорте, стала бригадой номер один?
- Само собой разумеется, тут велика заслуга Доморовского, но и мы старались не подводить его, работали на совесть, по площадке не катались-летали, не боялись сами фиксировать нарушения правил - удары, подножки и прочее. О том, что роль лайнсменов в хоккее велика, говорит и тот факт, что нас в паре с Юрой Смирновым частенько направляли помогать молодым, слабым, начинающим арбитрам. А если говорить о нашей тройке, то знаете, во время матчей устанавливалась между нами какая-то незримая связь. Друг друга понимали не то что с полуслова - с полувзгляда. Судили встречи, что называется, на одном дыхании.
- Я был свидетелем, как на одном из матчей "Гранита" в первенстве области хоккеист напал на главного арбитра. А в практике вашей работы в высших хоккейных сферах такие случаи были?
- Нападение на арбитра - результат того, что судья неважно обслуживает матч: делает промахи, которые нервируют хоккеистов, неправильно оценивает ситуации, неверно показывает жестами нарушения. Если же арбитр не ошибается, справедливо наказывает, то проблем в международных матчах, во встречах высшей лиги, как правило, не бывает - игроки хорошо понимают язык жестов и уважают судей.
Помню, судили однажды у нас, в Союзе, на "Призе "Известии" матч СССР - Канада (эту страну представляла в тот год команда "Виннипет Джетс"). Матч напряженный, и, когда Домбровский отвернулся, следя за шайбой, схватились на пятачке наш и канадец. Я вижу это - и обе руки вверх: сигнализирую нарушение. Николаич меня увидел и остановил игру, а ко мне тут же Бобби Халл подъезжает и что-то по-английски говорит. Не понимаю, но догадываюсь: его интересует, из-за чего была остановлена игра. Четко, акцентируя движения, показываю нарушения: за удар соперника удаляется один, за колющий удар клюшкой - другой. Канадец тут же без лишних вопросов, эмоций отъехал, и матч продолжался. Вот что значит настоящий профессионал: ему слов не надо, для него язык судейских жестов - закон.
И, конечно же, нельзя не сказать о высокой общей культуре больших мастеров - здесь речь не только о канадцах, но и о наших.
- Интересно, а как реагировали на действия арбитров игроки сборных Чехословакии, Швеции - основные конкуренты команд СССР и Канады?
- Понимаете, наши и канадцы всегда относились к работе судей уважительно, после игры быстро остывали и никогда не оскорбляли. Да ведь и мы старались не пропускать нарушений, судить честно. Труднее всего было судить чехов, финнов и шведов. Чехи способны были даже на подлости: одному из советских арбитров, судивших на "Призе "Известий" матч ЧССР - Финляндия, хоккеист сборной Чехословакии проехал, причем специально, коньком по пальцам, когда наш судья, опираясь на руку, вставал со льда. Мы все - судьи, обслуживавшие матч, - даже оторопели от неожиданности. Но такие случаи бывали довольно редко: арбитры старались избегать наскоков со стороны хоккеистов.
Ну а шведы, если недовольны, то бурчат что-то по-своему, что - непонятно, но все видно по интонациям, по выражению лиц, примерно так же вели себя и финны.
- Зрители часто видят с трибуны, как арбитры, катаясь по льду перед началом матча, беседуют о чем-то с хоккеистами...
- Это вид психологической разведки: хоккеист пытается понять настрой судьи на игру, снять, как правило, шутливыми словами напряженную предматчевую атмосферу, которая все-таки создается, хотим мы того или нет. Например, судила наша тройка в Киеве встречу "Сокол" - ЦСКА. Перед самым матчем, уже во Дворце спорта, идем по коридору, встречаем Б. Михайлова, бывшего тогда капитаном ЦСКА, а он нам со смешком: "А, вот они, "сплавщики", приехали". Появляется В. Третьяк - и тоже: "А, Виктор Николаевич, здравствуйте, ну как, будете сегодня "плавить" нас?" Тоже подначивает.
И опять же нельзя не сказать, что наш главный - Домбровский - большим авторитетом пользовался, ведь со сборниками, со столичными командами весь мир объехал. Он был, как теперь говорят, авторитет. И всегда настраивал нас на то, что в процессе игры нельзя быть серьезным, надутым, надо настраиваться на игру с улыбкой. И работать надо с улыбкой. А вообще интересно очень (мы с Юрой Смирновым ростом маленькие): подлетаем к кучемале на пятачке и, как правило, с улыбкой, начинаем разводить в стороны Цыганкова, Касатонова, Лутченко и других немаленьких ребят. И они сразу при появлении судей остывали - настоящие профессионалы.
- А насколько имеют под собой почву разговоры о коррупции в судейском корпусе по хоккею с шайбой? Уже много было сказано о футбольных арбитрах, что вы скажете о хоккейных?
- У нас в хоккее с шайбой ситуация была попроще, чем в футболе, потому что московские команды были на голову сильнее периферийных и к хоккейным арбитрам претензий не было даже тогда, когда московские команды проигрывали на выезде. Ну, проиграли, значит, так настроились на матч: хотели откататься спокойно, но не получилось - проиграли. И это не катастрофа. Проиграли, к примеру, в Челябинске, в Свердловске - выиграли и взяли свои очки. Отношения в то время столичные клубы выясняли только между собой и серьезного внимания на другие команды не обращали. Договорные матчи, конечно, были, но арбитров, как правило, в эти дела не посвящали и решали такие проблемы между собой. Знать-то о таких играх мы не знали, но догадывались: по положению команд в турнирной таблице, по ходу встречи, когда вдруг большой мастер хоккея начинал делать простейшие ошибки. Видели кое-что, какие-то детали, догадывались, а что было делать в таких ситуациях? Судили игру, вот и все. Определяли нарушения, фиксировали забитые шайбы.
- Ну, а в общем тяжела судейская доля?
- Да, конечно, необычайно. Громадна психологическая нагрузка на арбитра: то и дело сталкиваются интересы тренеров, игроков, болельщиков. Например, приезжаю в Саратов судить игру "Кристалла" с ленинградским СКА. Тренером у армейцев уже был Борис Михайлов. Саратовцы настроились на игру и дали армейцам бой - шайбы одна за другой влетали в ворота СКА. Подопечные Михайлова Попов, Дроздецкий - ко мне: "Ты что судишь? Ты что делаешь?" А зрители орут, поддерживают своих-то. Ну, объясняю: "Ребята, вы не забиваете, вам забивают, я-то здесь причем!" После матча были, конечно, объяснения, поскольку нервов эта игра "съела" немало.
- Анатолий Егорович, а вам когда-либо предлагали "сделать" игру?
- Установок перед игрой, как таковых, никогда не давалось, но как-то по ходу матча была такая импровизация. Во время очень напряженного матча "Химик" - "Динамо" (Рига) в Воскресенске тренер гостей В. Юрзинов предлагал мне "хорошо посмотреть" игру. В ходе матча, разгорячась, я не понял, что это значит, и, услышав такой совет, был озадачен, поскольку судил без ошибок. И лишь потом, в поезде, до меня дошло, как надо было "смотреть" игру. Может быть, именно этот матч, может, еще какой-то сократил мою карьеру арбитра. А уж то, что повлиял на длительность моей судейской работы, это точно. В тот же или другой сезон один из арбитров "помог" рижанам в домашней игре, и пусть немного, но поднялся вверх, обслуживал международные встречи главным судьей. Это уже на его совести, я такой путь наверх не признаю.
- Конечно, интересно ездить, обслуживать матчи с участием больших мастеров, но у любой медали есть оборотная сторона.
- Помимо всех остальных проблем, тяжело было физически выдерживать непрерывные переезды и перелеты. Четыре-пять раз в месяц приходилось выезжать на игры чемпионата СССР, кроме того - различные турниры. А ведь едешь на матч - уезжаешь из дома не на один день, а дня на три, порой и больше. Иногда приходилось неделями колесить по стране: Москва-Саратов-Ленинград. Случались, бывало, и незапланированные выезды в Челябинск, Свердловск, Горький. Когда судил высшую лигу, было просто интересно, но ведь путь в высший эшелон нашего хоккея занял девять лет. Эти годы непрерывных переездов, в основном по Сибири и Уралу, дали хорошую базу для работы на высшем уровне.
- То есть вы знакомы с российским хоккеем, что называется, снизу доверху? Как вы оцениваете его? В каких регионах хоккей сильнее?
- Есть два хоккейных центра в России - Москва и Урал. В этих местах отличные хоккейные школы, высок уровень областных и зональных соревнований. В других регионах хоккей явно слабее.
- Когда вы судили высшую лигу, за какую-нибудь команду болели?
- Знаете, честно скажу, нет. Нельзя было, потому что судить приходилось матчи абсолютно всех команд лиги, а если будешь болеть, то неравнодушное отношение к кому-либо обязательно проявится, и напортачишь такого! И получишь за это сполна.
- А когда вы отошли от судейство, то кому отдали свои симпатии?
- Перестав судить, я начал болеть за ЦСКА. Во-первых, потому что знал неплохо эту команду, во-вторых, там очень хорошо поставлено дело, высокий уровень. И дело не в конкретном тренере, а в самой системе организации хоккея в этом клубе.
- Анатолий Егорович, вы видели челябинский "Трактор" образца 1977 года. Что вы можете сказать об этой команде?
- Это был уникальный коллектив. Практически все ребята местные, челябинские, а как они играли в пас - просто загляденье. Судить игру того "Трактора" пришлось только один раз, когда был недоезд (не приехал один из помощников главного арбитра). Надо сказать, что тот случай, когда "Трактор" стал бронзовым призером, вообще был необычайным. Московским клубам пришлось пропустить в тройку лучших немосковскую команду. Обслуживать матчи с участием челябинцев практически не приходилось, а поездил с ними все-таки немало и знаком был со всей командой. Нормальные веселые парни, самой примечательной личностью был Николай Макаров, необычайно дотошный и скрупулезный человек.
- Анатолий Егорович, а как случилось, что вы довольно быстро оказались "вне игры" и не обслуживаете матчи даже чемпионата области?
- В 1982 году я последний год судил игры высшей лиги, в следующем - первую. А затем решил уйти совсем. Слишком много накопилось усталости за семнадцать лет. Поначалу, конечно, думал еще обслуживать матчи с участием "Гранита", но конфликт, возникший несколько лет назад с одним из тренеров команды, заставил меня навсегда оставить ремесло арбитра.
- Что вы. Анатолий Егорович, хотели бы сказать на прощанье?
- Осталось только поблагодарить людей, которые помогали мне столько лет вести судейскую деятельность: своих начальников, кассиров нашего вокзала, всех, кто так или иначе содействовал мне эти годы.
Источник: Абросимов А. "Я был лайнсменом номер один": [А. Шевченко - арбитр международной категории по хоккею с шайбой, г. Озерск] // Озерский вестник. - 1995. - 21 февраля. - С. 2-3.