вернуться назад
Н.Н. Дындыкин
И ПО СТАРОЙ СМОЛЕНСКОЙ ДОРОГЕ...
Виктор Леонтьевич родился 10 июля 926 года в селе Спасское Мелитопольского района Запорожской области.В конце июня 1941 года учащихся школы ФЗО города Мелитополь, среди которых был и Виктор Съедин, отправили на сооружение оборонительных рубежей. Рыли они окопы на левом берегу Днепра вблизи острова Малая Хортица, где в 1553 году была построена крепость, с которой началась история Запорожской Сечи. Но вскоре стало ясно, что необходимость в оборонительной системе в этом месте отпала. Через свежевырытые траншеи проходили, не задерживаясь, отступающие остатки частей Красной армии. Там пятнадцатилетний мальчик Витя впервые увидел войну во время бомбёжки немецкими самолётами колонны мирных жителей, покинувших свои дома, и отступавших красноармейцев.
Через несколько дней после возвращения в Мелитополь училище эвакуировали в Кемерово. Там продолжился ускоренный курс обучения на токаря. Но учёба Виктора продлилась недолго – подхватил воспаление лёгких. В результате три месяца пролежал в лазарете. Группа к этому времени закончила обучение, и все его однокурсники были распределены по заводам. Виктора направили работать на завод № 606, где он точил оси для вагонов и корпуса для мин, ремонтировал оборудование цеха.
Поселили его в однокомнатную квартиру в бараке, выдав вместо матраца мешок. У хозяйки было двое детей и ей было не до поселенца. Превратить мешок в матрац Виктору не удалось, соломы в городе не было. Спал в углу на полу, постелив под себя пустой мешок. Несмотря на двенадцатичасовой рабочий день и голод, он успевал ходить на курсы снайперов – на перспективу.
И пришёл день, когда он понял, что больше не выдержит полуголодной жизни, пришёл в военкомат и обратился к военкому со словами: «Запиши меня на фронт, иначе сдохну с голоду». Военком предостерёг «Смотри, не ляпни далее, что ты с 1926 года рождения», но оформил ему повестку. Не получив расчёта, призывник с поддельной справкой оказался на сборном пункте. Со словами: «Явился для прохождения службы», – он обратился к пожилому офицеру. В ответ услышал: «Являются черти во сне, а ты прибыл». Прибывшему пришлось сочинять легенду о потерянных документах: справка, выданная в Кемерово, офицеру показалась подозрительной. Вероятно, он понял, что новобранец приписал себе год, но в военкоматах во время войны на это нередко закрывали глаза.
Так Виктор Леонтьевич оказался в снайперской школе, располагавшейся в посёлке Свердловский под городом Монино. Проучился месяц и заболел тифом. Есть он не мог, часто терял сознание, и в результате оказался в палате смертников. Там очнулся, но сил не было позвать кого-нибудь. Всё же медсестра услышала что-то вроде писка, и его перенесли в тёплую палату. Провожала его сестричка из лазарета со словами: «Будешь жить не менее ста лет».
МИНОМЁТЧИК
После выздоровления Виктор Леонтьевич был зачислен в одну из рот 1079-го полка 312- стрелковой дивизии 2-го формирования. Осенью 1941 года за две недели боёв под Москвой дивизия потеряла 90 процентов своего личного состава и была расформирована. Назначили молодого воина командиром расчёта 52-миллиметрового миномёта. Профессия эта была одной из самых опасных в пехоте. Дальность полёта мин из ротного миномёта не более 800 метров, и расчётам приходилось вести огонь с открытых позиций.
Фронтовики в большинстве своём хорошо помнят первый бой. В память фронтовика врезался эпизод из боевого крещения. Рота расположилась на опушке леса перед большим колхозным полем. Неожиданно из высокой густой ржи вышла «классическая» цепь эсэсовцев образца 1941 года, с закатанными рукавами гимнастёрок и прижатыми к животу автоматами. Виктор Леонтьевич, не оборачиваясь, со словами: «Давай мины», протянул правую руку назад к подносчику мин. Мина в руку не легла.
Обернулся и увидел, что сорокадвухлетний солдат от испуга стоит с минами в руках, как истукан, не шелохнувшись. Виктор Леонтьевич подскочил к нему и с крепким выражением вырвал из рук мины. После этого пожилой солдат очнулся, и расчёт стал методично угощать огнём незваных гостей. Атака противника была отбита. После боя пожилой солдат обратился к семнадцатилетнему командиру расчёта со словами: «За что же ты так меня, сынок?» Командир ответил: «У вас двое детей. Я хочу, чтобы ты к ним вернулся живым. Да и сам я жить хочу». На этом и помирились.
ПРИГОВОРЫ
После первого боя во время короткого отдыха бойцов повели в баню, расположенную на опушке леса. Во время следования к ней через соседнюю деревню Виктор Леонтьевич с товарищами стали свидетелями публичной казни предателя. Посередине деревни выстроилась в каре рота красноармейцев, а на грузовике была устроена виселица.
В кузов поднялся представитель военной прокуратуры и зачитал приговор, из которого следовало, что на совести изменника Родины более двухсот загубленных фашистами жизней. Предателю набросили на шею петлю, и грузовик медленно поехал вперёд, а Виктор Леонтьевич с взводом продолжил путь в баню. Труп качался на ветру в течение недели.
Вспомнил Виктор Леонтьевич исполнение второго приговора, которое он видел. Во время обучения в снайперской школе в городе один из курсантов уехал без разрешения к родственнице в Москву. На вторые сутки он был задержан там патрулём. По закону военного времени отсутствие в воинской части более суток считалось дезертирством. Будущий снайпер был расстрелян перед строем курсантов школы.
НА ПОДСТУПАХ К ДОРОГОБУЖУ
7 августа 1943 года началась Смоленская наступательная операция. В операции в составе 5-й армии принимала участие и 312-я стрелковая дивизия. Хорошо запомнил Виктор Леонтьевич двухдневную атаку на подступах к Дорогобужу. По всей вероятности, это был штурм сильного опорного пункта противника у деревни Секарёво и высоты с отметкой 219,6. Командованием была поставлена задача любой ценой захватить господствующую высоту и без приказа не отступать. Ситуация сложилась критическая: пойдут солдаты вперёд – попадут под губительный огонь не подавленных огневых точек противника.
Виктор Леонтьевич со своим расчётом подавил несколько огневых точек, но этого было недостаточно для успеха. Если без приказа вернуться назад, то грозит расстрел за невыполнение задачи. Практически весь второй день бойцы пролежали перед высотой, плотно прижавшись к земле в складках местности. Приказ на отступление поступил во второй половине дня. В батальоне к этому времени осталось несколько десятков бойцов.
В эти же дни соседний 1083-й полк дивизии штурмовал вражеские позиции у деревни Борисково. В ожесточённом бою за этот населённый пункт бессмертный подвиг совершил красноармеец 5-й стрелковой роты полка узбек Таштемир Рустемов. 12 августа он закрыл своим телом вражескую амбразуру дзота, пулемётный огонь из которого сдерживал атаку бойцов. В июне 1944 года отважному воину было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Я поинтересовался, знали ли сослуживцы Съедина об этом подвиге. Виктор Леонтьевич ответил, что нет.
И это вполне объяснимо. Пропаганда подвига Александра Матросова в частях Красной армии началась после подписания Сталиным приказа о присвоении ему звания Героя Советского Союза. Приказ этот был подписан 8 сентября 1943 года.
22 августа во время укрепления боевых позиций на подступах к Дорогобужу Виктор Леонтьевич получил ранение и попал в госпиталь. А разрушенный Дорогобуж был освобождён 1 сентября 1943 года.
НЕ ВЫШЕЛ ПОЛЁТ
После госпиталя Виктору Леонтьевичу было предложено поступить учиться в военное училище. Медицинская комиссия признала его годным к любой воинской специальности. Выбрал авиацию. Учился в военной авиационной школе начального обучения в городе Бугуруслане и даже совершил два самостоятельных полёта на самолёте У-2. Но вскоре школу расформировали, а курсантов перевели в Чкаловское (Оренбургское) училище лётчиков. Там во время собеседования он погорячился и в итоге навсегда расстался с мечтой стать лётчиком.
В то, что такая мечта у него действительно была, я поверил сразу, как только увидел, с каким блеском в глазах рассказывал он о самостоятельных полётах на учебном самолёте. Эмоции буквально захлёстывали его, ему не хватало слов передать все ощущения того момента. А ведь сам хорошо владеет словом и даже пишет стихи…
А мечта стать лётчиком у него возникла во время учёбы в снайперской школе. Курсантам приходилось много времени тренироваться на местности, включая передвижение по-пластунски. Однажды во время такого занятия Виктор перевернулся на спину, чтобы хоть как-то избавиться от снега, который набился в сапоги и карманы обмундирования. Высоко в синем небе он увидел самолёт и позавидовал комфорту лётчика. С тех пор и заболел небом. И до сих пор жалеет, что так и не стал лётчиком.
После войны он некоторое время служил инструктором и авиамехаником на аэродроме. В 1950 году во время увольнения в запас ему предложили заполнить анкету, и через некоторое время он оказался в городе, который теперь называется Озёрском. На ПО «Маяк» начал работать на заводе «156», первом промышленном реакторе СССР.
На войне Виктор Леонтьевич в рукопашный бой не ходил. Зато в центральном зале атомного реактора ему пришлось вступать в рукопашную схватку с ионизирующим излучением. Для защиты от радиации приходилось работать в резиновых перчатках, от чего на руках появилась экзема. Руководство завода удалило Виктора Леонтьевича от эпицентра излучения, посадив в кабину мостового крана в том же центральном зале.
«Приходилось ли встречаться с тогдашним директором химического завода Броховичем?» – поинтересовался я. Виктор Леонтьевич ответил, что Борис Васильевич часто приходил в центральный зал и был всегда внимателен ко всем работникам, независимо от занимаемых ими должностей. Виктору Леонтьевичу как крановщику приходилось участвовать в ликвидации аварийных ситуаций, которые на профессиональном жаргоне назывались «козлами». Главным специалистом по «козлам» был Борис Васильевич, и он непосредственно руководил этими ответственными и сложными работами.
Закончил Виктор Леонтьевич свою профессиональную деятельность в 1977 году, проработав на легендарной «Аннушке» 27 лет.
Во время одной из встреч с Виктором Леонтьевичем я прочитал понравившиеся мне строчки из его стихов и спросил, не первым ли боем навеяны они. Он подтвердил моё предположение:
Гроза далёкая – зарница,
Играя, освещает горизонт…
А я всё вижу, как горит пшеница,
И наша рота в бой по ней идёт.
Источник: Дындыкин, Н.Н. И по старой смоленской дороге…: Съедин Виктор Леонтьевич / Н.Н. Дындыкин // Дындыкин, Н.Н. Солдатские истории. – Челябинск, 2014. – С. 131-136.