"В память о времени и людях": Полнотекстовая база данных об Озёрске
Персоналия

вернуться назад

А. Краснов

КАК КУРЧАТОВ НОВЫЙ ГОД ВСТРЕЧАЛ

      В историографии жизни и научной деятельности Игоря Васильевича Курчатова не очень много источников и сведений, как выдающийся академик встречал Новый год. Казалось бы, историческая миссия этого человека не должна оставлять ни минуты на мирскую суету. Но это было далеко не так. По воспоминаниям современников, Игорь Васильевич особенно любил новогодние праздники. Но для него они продолжались всего один день. В Новый год к Курчатову приезжали друзья. Веселились обычно до утра. Особняком в жизни Игоря Васильевича стоит Новый 1942 год.

Новый 1942 год. Почти трагический

      После начала войны Игорь Васильевич категорически отказался работать в области "чистой" науки и хотел немедленно идти на фронт. Пришлось применить самые резкие меры для того, чтобы убедить Курчатова остаться в институте. Тогда он потребовал такой работы, которая может принести пользу Красной Армии. Эту работу он получил и буквально героически провёл её в Севастополе в условиях боевой обстановки. Речь идёт о размагничивании кораблей, которые были оснащены системами противодействия минам. Игорь Васильевич был полностью увлечен этой работой, ее результат был наглядным: ни один корабль, снабженный системой, не подорвался, тогда, как среди ещё не размагниченных кораблей были потери.

      30 декабря Игорю Васильевичу было выдано командировочное предписание, согласно которому он должен был отбыть в Ульяновск и Казань "для получения указаний" от начальника управления кораблестроения ВМФ Исаченкова и директора ЛФТИ академика Иоффе. По пути следования ему предписывалось дать консультацию по работам спецназначения Каспийской военной флотилии. В штаб этой флотилии Игорь Васильевич прибыл 2 января 1942 года, Новый год встречал в пути.

      А на следующий день, 3 января, в лютые, пятидесятиградусные морозы в одном бушлате Курчатов прилетел в Казань и тут же свалился от сыпного тифа. Долго и тяжело болел - был на краю гибели. Его сотрудники, в том числе А.Ф.Иоффе и В.А.Иоффе, делали все возможное для спасения Игоря Васильевича. Наконец, только в марте 1942 года Курчатов стал поправляться. Так закончилась "противоминная вахта" на Черноморском флоте. Инициаторы нового метода защиты кораблей от мин, в том числе и Курчатов, были удостоены Государственной премии первой степени.

Новый 1947 год. Незабываемый

      Наверное, самым незабываемым праздником для Игоря Васильевича стала встреча Нового, 1947 года. Праздновали сразу три праздника - Новый год, новоселье и долгожданный пуск ядерного реактора Ф-1. В тот новогодний вечер Курчатов обстриг любимую индийскую сирень жены, которая росла в кадке зимнего сада, и подарил всем присутствующим дамам по веточке душистой сирени. В центре стола стояло огромное блюдо с пирожками, которые великолепно пекла его жена. А вокруг стояли тарелки с ветчиной, колбасой, осетриной и икрой. Было на столе и спиртное. Стояли бутылки с водкой, коньяком и вином.

      Курчатов был очень хлебосольным человеком. "Славно сидим!" - любил повторять в таких случаях Игорь Васильевич. Один из новогодних тостов звучал непривычно: "За надежды, которые станут реальными и у нас!". Те, кто был с Курчатовым и год и два года назад, поняли, о чем идёт речь. В предыдущие новогодние ночи они обязательно размышляли о будущем. Однако не могли и предположить, что события будут развиваться столь стремительно. Безусловно, решающую роль сыграл август 1945 года, когда атом вздыбился над Хиросимой и Нагасаки. Теперь для страны ядерное оружие стало главным делом. И им - "команде Курчатова" - суждено было отвечать на вызов Америки.

      В канун 50-летия со дня испытания первой советской атомной бомбы была рассекречена "Докладная записка" на имя Сталина о событиях последних дней 1946 года. Она написана от руки Лаврентием Берией, Игорем Курчатовым, Борисом Ванниковым и Михаилом Первухиным. В ней значится: "Докладываем: 25 декабря 1946 года в лаборатории т. Курчатова закончено сооружение и пущен в действие опытный физический уран-графитовый котел.

      В первые же дни работы (25-26-27 декабря) уран-графитового котла мы получили впервые в СССР в полузаводском масштабе ядерную цепную реакцию. При этом достигнута возможность регулировать работу котла в нужных пределах и управлять протекающей в нем цепной ядерной реакцией. Построенный опытный физический уран-графитовый котёл содержит 34800 килограммов совершенно чистого металлического урана, 12900 килограммов чистой двуокиси урана и 420000 килограммов чистого графита. С помощью построенного физического уран-графитового котла мы теперь в состоянии решить важнейшие вопросы промышленного получения и использования атомной энергии, которые до сего времени рассматривались только предположительно, на основании теоретических расчётов".

Новый 1951 год. Взгляд в будущее

      В новогодний вечер 31 декабря 1950 года Игорь Васильевич надолго задержался в своем кабинете. Из окна видны многочисленные институтские корпуса, выросшие за эти годы. Курчатову что-то не хочется уходить домой в этот вечер. Здание давно опустело, в кабинете непривычная тишина. Он, оставшись со своим заместителем, подводит итоги прошедшим годам, задумывается о будущем. Уже давно стемнело, Курчатов остановился у окна. Ему видна залитая огнями строительная площадка нового исследовательского атомного реактора на обогащенном уране.

      Строить его начали полгода назад. На нём будут проводиться многочисленные исследования: и чисто физические, и прикладные, необходимые для создания атомной электростанции, для атомной промышленности. Курчатов удовлетворен. Строительство идет отлично. Взглянув на темнеющий корпус циклотрона, он говорит, как бы думая вслух:

      - Ну вот, циклотрон построили. А чем он прославил русскую науку? Какие сделаны на нем открытия? Почему бы не ускорять на нем многозарядные ионы? Мы можем получить новые трансурановые элементы, присвоить им имена великих русских ученых... Правильно я говорю? - обращается он к заместителю.

      - Правильно, Игорь Васильевич! Эта работа пойдет, когда будем немного посвободнее. А теперь надо суметь получить ценные данные на большом фазотроне, который вы так мгновенно соорудили на Большой Волге.

      - Гм... я! Не я - заводы, инженеры, Ефремов, Минц, Честной - вот кто сооружал. - И тут же звонит Михаилу Мещерякову, руководителю лаборатории, своему ленинградскому ученику, с которым вместе когда-то работали на циклотроне в Радиевом институте.

      - Мишель! Привет! Ну что, открытия есть?.. - Слушает ответ. - Достижения есть. Это хорошо. Но давай открытия! Денежки народные большие истрачены, теперь давай результаты. - Прослушав сообщения о последних опытах, Курчатов желает "Мишелю" новых успехов, поздравляет его и "ребят" с Новым годом. Курчатов гладит бороду сверху вниз, что является признаком хорошего настроения, шагает молча из конца в конец своего просторного кабинета, откинув пиджак и заложив руки за спину под ремень.

      - Да... Вам, молодые люди, работать стало легко. Не то было в довоенные годы. Промышленность дает для вас все, что угодно, о чём мы и мечтать не смели! А что сделали теоретики по магнитному термоядерному реактору? - неожиданно меняет он тему беседы. - Думают? Критикуют?

      - Гинзбург дает оценки, написал два обстоятельных отчёта.

      - Да, я знаю. С большим интересом прочёл их. А экспериментаторов вы познакомили с задачей?

      - Явлинского, Лукьянова, Андрианова и Осовца. Но Андрианов и Осовец много работали с плазмой и утверждают, что никогда магнитное поле не держит её так хорошо, как хотелось бы. Давыдов начал развивать теорию диффузии поперёк поля с учётом флуктуации.

      - Это хорошо, - отмечает Курчатов, - а я и Боголюбова увлёк этой задачей. Загорелся, говорит, скоро сделает. А рассчитали критические размеры магнитного термоядерного реактора?

      - Рассчитали. В лучшем случае они не выходят за пределы технически разумного, хотя и огромны. На обмотку потребовался бы полугодовой выпуск меди всей нашей промышленности. Для питания реактора едва хватило бы мощности строящейся Куйбышевской ГЭС.

      - Внушительные цифры! А что мы получим?

      - Тритий и добавочную мощность.

      - Тритий мы и без магнитного термоядерного реактора получим. Мощность? А сколько ее потребуется на разделение изотопов водорода?

      - Ничтожно мало... Игорь Васильевич! Магнитный термоядерный реактор - ведь это величайшая проблема по освобождению внутриядерной энергии. Первую проблему вы успешно решили. Никто уже не сомневается, что атомная электростанция будет работать за счёт деления урана. Перед нами вторая не менее величественная проблема двадцатого века - получение неисчерпаемой энергии путем сжигания океанской воды! Это задача, решению которой не жаль отдать всю жизнь!

      Курчатов остановился. Лучистая улыбка осветила его лицо.

      - Вы увлекающийся молодой человек! Говорите - великая проблема!.. - Лицо его стало серьезным. - Да... Проблема величайшая... Проблема человечная. - Курчатов вновь зашагал, поглаживая бороду. - Проблема величайшая! А как вы создадите горячую плазму?

      - Не ясно.

      - Очень не ясно! Да-с, молодой человек, очень не ясно. - Но в этом и состоит основная задача.

      Через час собеседники согласились, что решение задачи гораздо менее ясно, чем было с урановой проблемой весной 1939 года, через три месяца после открытия деления урана. Но ведь теперь возможностей куда больше, и задачи решаются невиданно быстро.

      - Да, - подытожил Курчатов, - хотя теоретики работают над реактором уже более полугода, опыты еще не начаты. С ураном было иначе. Все началось после открытия, теория создавалась потом. Пора экспериментаторам приниматься за дело. Потребуется привлечь большие силы, - рассуждает Курчатов, - придется начинать огромную работу... Мировая проблема! Огромная! Увлекательная! - Курчатов вновь остановился, глаза его блестят. - Возьмемся и за эту работу! Завтра Новый год. Начнём его не с оружия, а с магнитного термоядерного реактора и развернём работу! А вы как думали? Развернём в нашей лаборатории это дело. Начинайте опыты. Потребуются деньги, помощь промышленности... Обратимся в Правительство. Сразу после Нового года соберем большое совещание ученых. Арцимовича нужно привлечь? Нужно! Послушаем теоретиков. Пусть их покритикуют Блохинцев, Мещеряков. Отлично задумано?

      - Отлично!

      - Пойдемте теперь отдыхать, встречать Новый год.

      Шел одиннадцатый час новогодней ночи, когда Курчатов, широкоплечий, могучий, вышел из своего кабинета, спустился по лестнице и, надев черную длиннополую шубу и огромную шапку-ушанку, вместе с личным секретарем Дмитрием Переверзевым направился к домику, засыпанному снегом, среди сосновой рощи на территории института. Уходя, обернулся к заместителю.

      - Поздравьте с Новым годом свою молодую жену, пусть не ругает меня, бородатого, что поздно возвращаетесь. Физкультпривет! Митяй, пойдем, - окликнул он секретаря и зашагал в сторону рощи, весело насвистывая нестройную мелодию.

      Курчатов, как всегда, точно сдержал свое обещание. С утра, 2 января 1951 года, он начал энергично готовить "большое совещание"…


Источник: Краснов, А. Как Курчатов Новый год встречал : [Новый год 1942, 1947, 1952 гг. в жизни Курчатова И. В.] / А. Краснов // Вестник Маяка. - 2011. - 23 декабря. - С. 4.