вернуться назад
А. Дерновая
«ОН СТАЛИНА ВИДЕЛ!..»
Как случилось, что простой паренек из глухой деревеньки Муслюмово, не умеющий толком говорить ни по-русски, ни по-татарски, оказался в самой гуще международных исторических событий?
Два брата Навея погибли в самом начале войны. Отец после трудовой армии, где отработал всего год, тяжело заболел и умер. Оставаться дома Навею не было смысла. И он пошел в военкомат проситься добровольцем на фронт. Ему ответили: "Подрасти немножко".Действительно, мальчишке в ту пору едва исполнилось 17. На вид щупленький, невысокий. Какая ему война? Но упорства Навею не занимать! Он просто-напросто ночевал в военкомате. Каждое утро капитан, приходивший на службу, первым делом встречался с Навеем и его "говорящим" взглядом. Измором взял военкомат парнишка! "Прибавили" ему годик и с восемнадцатилетними ребятами отправили на всеобуч. Вот где пришлось туго будущему бойцу! Но выдержал Навей первое испытание. Потом была школа младших командиров. Ребят периодически бросали на передовую, так сказать, пороху понюхать...
– Как-то раз, – вспоминает Навей Галиевич, - мы сопровождали два эшелона с боеприпасами на Орловско-Курскую дугу. Там шли страшные бои. И вот картина перед нами: впереди ничего не видать, земля с воздухом смешались, танк на танке... В траншее, видим, мужчина лет сорока. Весь седой! А сам – в трусах и кирзовых сапогах. Кричит нам: "Разбирай оружие! По местам!" Мы растерялись, ничего разглядеть впереди не можем. Куда стрелять? А надо... Вот здесь и почувствовали, что значит настоящая война.
После учебы – фронт. В одной из перестрелок, когда гнали неприятеля, Навея ранило в голову. Кочевал он из одного госпиталя в другой и в конце концов оказался в Могилеве, там, откуда начинал свой военный путь. Догнать свою дивизию уже было невозможно. Шел 1944 год.
– Что делать? – продолжает Н.Г. Галиев. – Где-то через неделю мне предложили служить в войсках МГБ. Я подумал и согласился. Волноваться не волновался, но понимал, что на фронте враг - вот он, перед тобой, виден ясно. А с кем придется сражаться чекисту? Где враг? Справа, слева?
Война еще не закончилась, но у новоиспеченных чекистов уже была задача – предотвратить со стороны немцев (или еще кого) диверсии и не допустить паники в советских войсках...
Отбор кандидатур для обеспечения охраны важных международных мероприятий шел серьезный. Проводились различные испытания.
– Помню, часа два-три держали в жаркой комнате... Как будто в космос готовили, – смеется Навей Галиевич. – Из всей дивизии отобрали человек сто. Одели нас по всем правилам, и мы парадным маршем двинулись колонной по Германии в Потсдам. Шли с песнями, танцами, в деревнях-городах давали концерты...
На место прибыли 2 июля 1945 года. Первое серьезное задание на службе в Министерстве государственной безопасности – сопровождение танковой колонны наших союзников-американцев по немецкой территории, оказавшейся после войны в советской зоне оккупации.
– Трассу, по которой должны были двигаться люди и техника, мы обследовали "от" и "до". Каждый кустик прощупали, каждую ложбинку проверили! Чтобы никто ничего не подложил. Война ведь только-только закончилась... Все прошло нормально. С трех дня до девяти вечера шли американцы и остались вполне довольны.
– Нам дали задание очистить территорию, на которой будет проходить конференция. Само здание, берег озера, огромный парк – осмотрели все-все. До сантиметра! – вспоминает Навей Галиевич. – А какая красота в зале и в парке!.. В общем, за неделю все было готово, доложили по форме. И вот встречаем первый состав из Москвы, следующий в Берлин. Паровоз – любо-дорого посмотреть! Мы даже удивились: когда успели его сделать? Ведь война... Второй состав вез советское правительство. На нашей станции стоянка всего две минуты. И вдруг выходит Молотов. Ему солдаты кричат: "Назад!". Зачем выходил?
Когда началась сама конференция, стало полегче. План есть, все расставлены по местам, у каждого – своя задача. Все ясно. Нам отошел первый сектор, то есть территория, где непосредственно проходила встреча на высоком уровне.В обязанности Навея Галиева, помощника начальника караула, входило разводить и постоянно проверять посты. Это дело нелегкое. И так-то часовому стоять четыре с лишним часа непросто. А тут еще постоянно надо было следить за тем, чтобы пуговицы и сапоги блестели, чтобы воротнички сияли белизной – словом, чтобы не ударить лицом в грязь перед иностранными руководителями. Но чекисты – парни крепкие, прошедшие войну. Все они достойно несли службу. А вот с "тепличной" правительственной охраной из Москвы случались казусы.
– Один раз только развел, – рассказывает Навей Галиевич, – как тут же звонок: заболел солдат с проходной. Что случилось? Поел горохового супа... Ясное дело, непривычный. Я доложил Жукову. "Больше таких не ставить ", – дал он указание.
В выходные охраняли парк усиленно. Но все это надо было делать ненавязчиво, деликатно. Тенью стояло наше чекистское оцепление, а высокие правительственные чины спокойно отдыхали на природе...
– И вдруг ко мне подходит Сталин, – вспоминает собеседник. – Он жил через дорогу и на совещание приходил очень рано. "Все нормально?" – спрашивает меня. "Нормально", – отвечаю. А он мне: "Скоро закончится конференция, и войны больше не будет..."
Каждое утро Навей и несколько других чекистов объезжали близлежащую территорию (проверка!). Был у них старенький, видавший виды броневик.
– Мы его затянем на горку, пустим оттуда, он и заведется. Как-то раз узрел Жуков эту процедуру и говорит: "Уберите его куда-нибудь подальше, чтоб не видно было! Возьмите мою машину и проводите проверку на ней". И мы по утрам на машине маршала часа полтора ездили по Потсдаму... Красота!
В сентябре-октябре чекистов опять стали готовить к серьезному мероприятию. Спрашивают: "Как, ребята, готовы к последнему рывку?" Все знали, что скоро состоится последний суд над фашистскими военными преступниками. Нюрнберг – город небольшой. Но народу на процессе!.. Английские и американские военнослужащие, жители городка, солдаты...
– Сначала я охранял вход в зал заседания, – вспоминает Н.Г. Галиев. – А на второй день следил за порядком в самом зале, ближе к месту действия. Подсудимых приводили под конвоем американцы. Рассматривать мне их было некогда. Но все же их бледные лица бросались в глаза. Они только повторяли, что не виноваты, что их заставляли... А у нас задача – не потерять бдительность, не допустить ЧП. Но мы-то натренированны: каждую деталь отмечаем, анализируем, сопоставляем. Человека, замышляющего неладное, по поведению определить можно, по взгляду. Что-то не понравится – в сторону его (дальше – дело спецохраны). Конечно, каждого, кто проходил в зал, не досматривали, по карманам не шарили... Наше дело – следить за тем, чтобы взрывчатку не подложили.
Вальтер Ульбрихт, лидер компартии ГДР послевоенных лет, лично поблагодарил советских чекистов за службу. Двоим, в том числе и Навею Галиевичу, преподнесли неожиданный подарок – отпуск на родину...
До 1950 года молодому, но повидавшему виды земляку довелось выполнять свой долг за границей. Австрия, Венгрия, Франция, Германия... Всю Европу исколесил Навей Галиевич вдоль и поперек. Участвовал во многих серьезных послевоенных чекистских операциях по задержанию государственных преступников, а также осуществлял оперативное прикрытие.
– Не забуду, как однажды ловили контрабандистов. Это было в 1948-м. Разведка сообщила, что из Польши в Германию должны нелегально переправить золото. Много золота! Мы – наготове. Ясно, что в сухую погоду не пойдут... И точно. В ту августовскую ночь дождь лил как из ведра. Мы залегли возле реки на немецкой стороне, в ложбине, рядом с копнами сена. Ждем сигнала. Дали! Мы – к реке. Видим: трое переходят реку вброд. Двое в одну сторону пошли (им, как выяснилось потом, лет по 25 было), а третий, пожилой мужчина, видимо, сбился и попал в воронку. Его крутит, а он чемоданчик держит крепко! Молодых схватили сразу, и они "исповедались". Мы им наручники надели, положили на землю. Один остался охранять, а оставшиеся побежали ловить того, что в воронке. Операцию завершили быстро. В общей сложности у преступников изъяли около пятнадцати килограммов золота.
В Озерск Навей Галиевич Галиев прибыл в 1951 году. До сих пор вспоминает, как тепло и сердечно встретили его в отделе.
– Все-все, включая начальника отдела (тогда им был Кудрявцев), высыпали на улицу, к центральному входу. Я растерялся даже, встал как пень и не знаю, что сказать... А сотрудники кинулись ко мне, обнимают, целуют... Такая честь!
До сих пор – в любое время! – Навей Галиевич приходит в УФСБ и его встречают как родного. Да и ему, бывалому чекисту, люди, работающие в отделе, стали по-настоящему родными.
Источник: Дерновая, А. «Он Сталина видел!..» : Н.Г. Галиев / А. Дерновая // Озёрский вестник. – 2002. – 14 ноября. – С. 11.