"В память о времени и людях": Полнотекстовая база данных об Озёрске
ФГУП ПО "Маяк". История "Маяка"

вернуться назад

ПРО ОПАСНОСТИ НЕ ДУМАЛИ...

      29 сентября 1957 года на промышленной площадке ПО "Маяк" произошла радиационная авария. Взрыв в емкости-хранилище жидких радиоактивных отходов с массированным выбросом радиоактивных веществ в атмосферу. В результате взрыва в атмосферу было выброшено 20 млн. Кюри b-активности продуктов деления. Основная доля (около 90%) осела на территории промышленной площадки, а оставшаяся часть была поднята в атмосферу на высоту до 1000 м и рассеяна в северо-северо-восточном направлении, образовав Восточно-Уральский радиоактивный след на территории Челябинской, Свердловской и Тюменской областей.

      Общая площадь загрязненной территории в границах составила 23 тыс. кв. км. Эта территория представляет собой узкую, 4 - 6 км шириной, полосу протяженностью 105 км.


     Из воспоминаний Казанцева Виктора Константиновича, бывшего начальника буро-взрывно-го участка ЮУС:

      Вечером домой телефонный звонок: "Утром быть в кабинете начальника стройки!"

      Утро. В приемной уже начальник 7-го района - майор Рубилов.

      Зашли в кабинет. В кабинете генерал из Москвы. Начальник 7-го района встал по стойке "Смирно". Я гражданский. Генерал:

      - Майор, Вам дается три дня. За это время необходимо подать воду на вторую банку. Ты понимаешь, что это значит?! Не подашь, будешь разжалован в рядовые. А с тобой, - глядя на меня, - посмотрим что делать.

      Прибыли на место. Картина ужасающая. Многотонная крышка валяется в нескольких десятках метров от банки. Солдаты по допуску в три минуты бегают и лопатами бросают землю.

      Выдали "карандаши". По допуску на 3-й минуте надо бегом разведать обстановку у банки. Кроме того, надо заглянуть в "дырку".

      Но... Представитель из комбината запретил. Сказал:

      - Туда нельзя!

      Из воспоминаний Ефимова Владимира Григорьевича, художника-оформителя при отделе ТБ, позже зам. начальника ИВЦ ЮУС.

      Сидели на кухне у Евгения Дудорева. Вдруг услышали взрыв. Хлопок сильный. Шло воскресенье. День выходной. Завод № 35 - в зачаточном состоянии. Монтажники не работали.

      На следующий день утром люди в форме всех завернули домой. На работу уехали только начальники участков и прорабы. На промплощадку попал через день.

      Значительных разрушений не видел. С юго-восточной стороны повышибало окна и двери. Говорят, что при взрыве на проходной здания № 814 и 815 диспетчера завода № 235 Ивана Федоровича Аболмасова свалило с ног и протянуло по бетону метров на 20. Отделался испугом, без травм и ушибов.

      Сущиков Игорь Никандрович.

      Мы находились на стадионе "Труд", где 29 сентября проходил футбольный матч между местными командами. Стадион был заполнен, погода была хорошая. И вдруг тряхнуло. Я, в частности, подумал, что взрывники что-то сделали не так. Взорвали все разом, то есть без промежутков по времени. Ну, да ладно.

      Утром, как обычно, поехали на работу, но на КПП промышленной зоны нашу команду не пропускали, ссылаясь на что-то важное. Все почувствовали какую-то тревогу.

      Через несколько дней на работу поехали, но нас предупредили, чтобы вели себя осторожно и слушали сопровождающих. Они скажут, что можно, а что нельзя. В этой ситуации трудно было понять, что случилось (якобы что-то взорвалось у нас).

      Люди как-то вдруг примолкли, активность резко упала, осталась одна бесшабашность, сопровождающаяся полной бесконтрольностью. Просто люди не понимали всей опасности происшедшего. Но паники не было.

      Началась работа по обеззараживанию объектов, механизмов и сооружений. Часть работ законсервировали, сосредоточили на объекте завода 35. Продолжались работы на тепломагистрали от ТЭЦ к городу. Казусов было много.

      Я остановлюсь на одном. Отдельные товарищи работали в "грязных" зонах в личной одежде, в ней же уезжали и домой.

      Пример такой. Прораб В.Д. Никольский в начале зимы ходил в армейском белом приталенном полушубке. Собрались в конце рабочего дня, поехали домой. Но не тут-то было... На КПП промышленной площадки автомашину-коломбину не пропустили на территорию города. Сигнализаторы загрязнения "заливаются". Начали каждого проверять. Автомашину даже помыли. Оказалось все просто, спина шубы Вениамина Дмитриевича того... фонила. Думаете, что хоть кто-то ругнулся?

      Он повесил ее на гвоздь, вбитый в телеграфный столб, и поехали домой. Утром на второй день он взял ее на участок и также повесил на столб. Она, бедная, висела несколько дней, а потом кто-то утащил. Это вызвало общий хохот и ничего больше.

      Вспоминает Анатолий Николаевич Кудинов, бывший военный строитель, участник ликвидации аварии 1957 года.

      Родился я в Подмосковье в 1937 году. В конце октября 1957 года получил повестку о призыве в армию. А к этому времени уже закончил 10 классов в 1954 году и поступил в городе Москве в профессиональное училище энергетиков. В 1955 году, после окончания, 2 года работал электромонтером в специализированном управлении № 52 треста Мосэлектромонтаж-2.

      1 ноября 1957 года призван в армию, и в составе эшелона призывников из Москвы и Московской области 7 ноября вечером ступил на привокзальную площадь города Челябинска-40. На площади шло гулянье горожан. На сосне висел экран и на нем демонстрировался какой-то фильм. Под звуки духового военного оркестра, которым руководил старшина Сокрутенко, мы проследовали в в/ч 01014, где помылись, получили военно-строительную серую форму и были приведены в в/часть 25529, которая была за забором.

      Командиром части был подполковник Сергей Иванович Сюськин, замполитом подполковник В.Ф. Миронченко, начальником штаба майор Орлов. Командир роты у меня был капитан Николай Исакович Казанир - горячий молдаванин. Командиром отделения - ефрейтор Юрий Константинович Мартьянов - очень человечный и справедливый.

      5 декабря 1957 года я принял присягу. После фотографирования на пропуск на промплощадку и прохождения медкомиссии и рентгенографии, вместе с личным составом 5 роты, в которой я служил, на вагончиках по железной дороге нас ежедневно доставляли на промплощадку объекта "802", где копали глубоченные траншеи. Работали под руководством прораба Щукина Николая Васильевича. Инженером по ТБ был Волков, который в конце рабочего дня выдавал нам талоны на дополнительное питание стоимостью, по-моему, 86 копеек.

      Работали мы по сокращенному рабочему дню и ежедневно нам выдавали "кассеты", которые мы носили в нагрудном кармане комбинезона для регистрации облучения.

      Ежедневно меняли спецодежду, в конце смены в санпропускнике мылись холодной водой (даже зимой) и отмывали те участки тела, в основном это были руки, шея, которые "звенели" после проверки на спецаппарате.

      После работы некоторые из нас ходили в клуб на репетиции художественной самодеятельности. Я помню, занимались где-то человек 100: в хоре, ансамбле пляски, инструментальных ансамблях.

      В нашей части, помню, была большая хорошая библиотека. Кормили хорошо. В столовой давали много сахара к чаю, белый хлеб, ежедневно масло, яблоки. На талоны спецпитания в магазине воинской части мы покупали сгущенное молоко, копченую колбасу. На обед по праздникам и по выходным готовили нам котлеты.

      Демобилизовался я в августе 1960 года и остался в городе, поступил на РМЗ п/я 404.

      Вспоминает В.А. Моренова.

      29 сентября 1957 года. Воскресенье. Взрыв услышали, но не обратили внимания. Никаких сообщений не поступило. Утром 30-го сентября мы отправились на автобусах на работу. Приехали на площадку в район строящегося завода 35. Нас встретил директор М.В. Гладышев. Женщин отпустили домой. Инженерный персонал - мужчин оставили на площадке. Тогда мы и узнали о трагедии. Наши рабочие, военные строители сутки прожили в в/части, под пеплом-шлаком в районе завода 37. Затем их перевезли в в/часть 25763 у КПП-1. Я как хоздесятник вместе с другими мастерами ездила закрывать наряды.

      Работала десятником на отделочном участке. Наших солдат перевели в городскую в/часть, и мы, мастера (женщины), работали с ними на отделке жилых домов по улице Кирова. Спустя месяц вернулись на промплощадку. Ездили с пересадкой до КПП-1 на автобусах, а потом на коломбинах до санпропускника. Мои рабочие занимались демонтажом лесов, на объектах воздухоснабжения здания 805, 805а-галереи. Конечно, с нами находились дозиметристы, следили за спецодеждой и по несколько раз солдаты бегали переодеваться. Рабочее время длилось 4-6 часов. Ходили по тропинкам, где было сравнительно чисто. Работа на объектах завода 35 возобновилась. Добирались с пересадкой, а после пуска мойки на КПП-1 восстановили проезд без пересадки, но через мойку и дозиметрический контроль.

      Из воспоминаний Фурмана Якова Борисовича, в то время лейтенанта, механика УМР. Позже гл. инженера, начальника УМР, подполковника.

      Во время взрыва находился на доме со шпилем по ул. Ленина, при въезде в город со стороны промплощадки. Утром был отправлен на промплощадку в УМ-1, где была слабенькая база. Впечатление - везде развалины, стены повалены, потолок висит кусками.

      Техники мало. Помню, бульдозер Д-271. Отвал поднимался канатом через кабину. Проводили дезактивацию территории. Разбирали завалы. Вывозили землю. Солдаты без спец. одежды вручную грузили куски бетона. Правда, выдавали рукавицы. Была в то время дисциплина. Работали добросовестно. Техника ломалась постоянно. Там же и ремонтировали. Про опасность, про радиацию не думали, да и не знали, что это такое.

Подготовил Сергей Савенков



Источник: Про опасности не думали: [воспоминания ликвидаторов аварии 1957 года] // Конкретная газета. - 2007. - 26 июля. - С. 6.