"В память о времени и людях": Полнотекстовая база данных об Озёрске
ФГУП ПО "Маяк". История "Маяка"

вернуться назад

А.Н. Подольский

САМОСВАЛ МОЩНЕЕ БОМБЫ

      В 1957 году на Производственном объединении "Маяк" произошла крупная авария. Из-за несовершенства системы контроля температуры и нарушения системы охлаждения емкости с высокоактивными радиоактивными отходами произошел химический взрыв.

      Сегодня "КГ" продолжает публикацию материалов об участниках ликвидации катастрофы. Они трудились в первые часы и дни после взрыва в составе Южноуральского Управления Строительства. И в их числе был Анатолий Николаевич Подольский, бывший глава города, Почетный гражданин Озерска. В то время он работал в автохозяйстве ЮУС. Впрочем, предоставим ему слово.


      Третья точка

      После окончания Тамбовского автомобильного техникума меня направили в Красноярский край в город Багатол, где в то время начиналось грандиозное строительство Канско-Ачинского топливно-энергетического комплекса, который впоследствии стали именовать КАТЭК. Там мне и пришлось познать первые азы по руководству и взаимодействию с различными коллективами, а также вникнуть во многие сферы деятельности большого транспортного предприятия.

      Вскоре, из-за отсутствия у государства необходимого финансирования, стройку начали сворачивать, а нас, молодых специалистов, разбрасывать по всему Союзу. Мне предложили на выбор три точки. Долго думать не пришлось. И вот 28 ноября 1956 года я прибыл в "сороковку", в распоряжение автотранспортного предприятия Южноуральского Управления Строительства, откуда меня направили на промплощадку механиком пятого гаража. Водительский и командный состав автотранспортников состоял из военнослужащих, вольнонаемных насчитывалось не более 20 человек. В целом - боеспособный коллектив, который впоследствии с честью показал себя в ликвидации серьезной аварии на промплощадке. Водительский и ремонтный персонал составляли воины, 1955 года призыва, в том числе солдаты контингента, выведенного из Австрии в 1956 году.

      Парк численностью около - 200 транспортных единиц состоял в основном из автомобилей устаревших марок. К каким только хитростям и выдумкам не приходилось прибегать, чтобы выезжать на объекты строительства в исправном состоянии.

      Раздался взрыв

      В воскресенье 29 сентября 1957 года согласно графику проверки дежурного персонала, я во второй половине дня прибыл в гараж. Вместе со сменным механиком проверили на всех автомобилях электроподогрев, а также порядок на территории стоянки транспорта, в боксах, котельной и мастерских. После этого зашли в диспетчерскую, которая в ту пору представляла собой небольшую полуземлянку. Главное - в ней тепло. Диспетчер Александр Арефьев готовил на понедельник путевые листы и журнал выхода автомобилей. В углу голубым глазком светился радиоприемник "Балтика", купленный в складчину. Обговорив с диспетчером и сменным механиком служебные вопросы, я записал в журнал результаты проверки и только стал надевать плащ, чтобы ехать в город, как внезапно раздался сильный взрыв, а затем протяжно нарастающий гул.

      С треском распахнулась и слетела с одной петли легкая входная дверь, где-то зазвенели оконные стекла, в прихожей лопнули две электролампочки, на обочине перед воротами упала доска с наглядной агитацией; сломанной березой оборвало электропровода, ведущие в служебное здание. Все выскочили на улицу. В стороне завода 25 поднималась широкая, как мне показалось, светло-розовая завеса, пронизываемая яркими лучами заходящего солнца. Через какое-то время мы пришли к мнению, что произошло что-то серьезное, а спасла нас от непредвиденных последствий стена векового леса, растущая по периметру автохозяйства. О происшедшем сообщили главному диспетчеру ЮУС. Каких-либо указаний нам не поступило. Один из сторожей вызвался съездить к месту взрыва, чтобы выяснить, что же произошло. С остальными стали вновь все проверять и наводить порядок. Каких-либо серьезных нарушений не было. Молчали и дежурные телефоны, никто не беспокоил.

      Через полчаса возвратился наш посланец и рассказал, что к месту взрыва со стороны РСЦ-12 он подъехать на автомобиле не смог, а подойти ближе побоялся: много вывернутых бетонных плит, а на дне кратера что-то парит и рядом никого нет. Уезжая из гаража, я предупредил дежурный состав, что если потребуюсь, то буду на вечере в драмтеатре.

      Синий чепчик

      В антракте меня и еще нескольких человек отозвали в сторону и велели немедленно прибыть на рабочие места. На вопрос, что произошло, ответили: "Там узнаете". В то время стройка арендовала в городской гостинице более десяти комнат для молодых специалистов, в одной из них проживал и я. Быстро переодевшись, выбежал к дежурной автомашине.

      Подъезжая к КПП, стали понимать, что обстановка действительно очень серьезная. По всем дорогам, тропам и обочинам на промплощадку бежали солдаты, офицеры, гражданский персонал, торопились автобусы. Когда прибыли в гараж, то от руководства ЮУС поступила команда: "Всем оставаться на своих местах и никуда не отлучаться". Уже догадывались, чем нашему коллективу предстоит заниматься, поэтому стали прогревать автомобили, готовить их для выезда.

      Во второй половине ночи подъехали представители химкомбината и строительства. Транспортникам необходимо было в первую очередь вывезти за пределы промплощадки полк строителей, лагерь спецконтингента и такую же помощь оказать полку внутренних войск.

      За три дня эвакуировали всех и все, что считалось "чистым" и что можно было погрузить в автомобили. Трое суток жили в гараже и питались из солдатского котла. Когда сказали, что можно один день отдохнуть, отправились в санпропускники, где у меня, изъяли всю гражданскую одежду, а взамен выдали комбинезон, белые носки и галоши. На голову - синий чепчик. В таком виде я и появился в гостинице. В фойе уже стояли проверочные ящики. Дозиметрист забраковал мое одеяние и потребовал все снять. Засмеявшись, я распахнул свой гардероб и рассказал, откуда прибыл. Молодец он, понял. В комнате он аккуратно связал снятую одежду и ушел, оставив меня, в чем мать родила.

      "Грязный" могильник

      А в это время соответствующие комиссии уже определяли объемы необходимых работ по ликвидации промышленной катастрофы. Через несколько дней гаражам 5 и 6 приказали подготовить около 50 самосвалов для работы по отсыпке грунта в районах места взрыва и озере Карачай, с дислокацией транспорта поблизости - в "Березках". Подобрали водительский и ремонтный составы, обслуживающий персонал, поставили необходимые времянки, освинцевали кабины самосвалов, выдали кассеты, талоны спецпитания, и началась опаснейшая для человеческого организма работа. Рядом трудились механизаторы УМР, кураторы всех категорий, учетчики, дозиметристы, пред-ставители служб эксплуатации транспорта, солдаты, командиры рот, работники первого района ЮУС и химкомбината.

      Проблемы не заставили себя долго ждать. Изношенные самосвалы не выдерживали двух-сменной работы и один за другим выходили из строя. Слесари сутками не вылезали из-под "грязных" машин. В то же время на промплощадке не прекращались и другие плановые работы. Чтобы поддержать на должном уровне техническое состояние подвижного состава, нам передали весь автопарк шестого гаража, а также около двух десятков МАЗ-205 из первой автобазы и перевели большую часть ремзавода из поселка Татыш для усиления агрегатного метода ремонта самосвалов.

      В начальный период руководители всех степеней, вплоть до Министерства Средмаша, твердо заверяли нас, что после отсыпки весь "грязный" транспорт спишут и похоронят в могильнике. Но реальность оказалась другой. Объем работ мы выполнили досрочно, а обещание после многих отговорок повисло в воздухе. "Грязные" самосвалы пришлось возвращать в основной гараж, отмывать их с применением "контакта" и пускать в эксплуатацию. Более того, летом 1962 года этими самосвалами пришлось поднимать верхнюю отметку насыпной дамбы через озеро Кызылташ.

      Самосвал мощнее бомбы

      В 1961 году, меня назначили начальником объединенного автохозяйства УАТ ЮУС на промплощадке. И вот теперь, оглядываясь на полувековой период, не перестаешь удивляться энтузиазму, с которым простые советские люди выполняли опасное задание Родины. Они работали так, как 20 лет назад воевали их отцы и старшие братья. Боролись до Победы! Рядом с русскими исполняли свой долг украинцы, белорусы, татары, башкиры, грузины, армяне, весь цвет республик Средней Азии, прибалты и даже один ассириец. Мне не приходилось слышать, что когда-нибудь радиация повредит здоровью или изменит жизнь в худшую сторону. Хотя среди водителей бытовала шутка: "Если любой наш самосвал сбросить на Хиросиму, то результат будет мощнее американской бомбы".

      Кассеты, которые в первые дни выдали каждому из нас, никто не спрашивал, не проверяли их, и вскоре они валялись все в углу диспетчерской. Через несколько дней никто уже и не обращал внимания на "грязные" самосвалы. Бригадир слесарей молдаванин Голоцан нырял под машины и часами возился с задним мостом или сцеплением. Каждый водитель обязан был сделать 12-14 рейсов от экскаватора к месту отсыпки, где ползал освинцованный бульдозер, но большинство из них совершали по 18 и более ходок. Начинаешь ругать, а они в ответ: "Начальник, дембель все равно неизбежен".

      "Оглоблей не пришибешь"

      Конечно, не последнюю роль в то время играла молодость. Нам все было нипочем. Коллектив гаража, а это около 800 человек, в моем понимании, был превосходный. Разве можно забыть офицерский состав, каждый из них вкладывал в работу всю душу: Александр Иванович Степанов - начальник УАТ ЮУС, Алексей Михайлович Бабиков - начальник АТК, И.К.Ткаченко, И.А.Жарко - командир в/ч 111-01, В.А. Коренев, А.В. Шадруков, Н.И. Шилов, Ф.П. Чуйков. А также из гражданских: Н.Н. Черня, Иван Иванович Подберезкин, Василий Иванович Овсянников, М.А. Уграицкая, О.П. Чуйкова, Р.П. Петрузов и многие другие. Сегодня из всего коллектива автохозяйства, кто непосредственно принимал участие в ликвидации аварии и впоследствии проживал в городе, осталось 4 человека.

      Особо хотелось бы отметить Николая Павловича Ненюкова. В то время он занимался работой по эксплуатации транспорта. Уже утром 30 сентября 1957 года Николай Павлович вместе с руководством первого района ЮУС и представителями химкомбината выехал к месту взрыва. И с этого времени он, как говорится, прописался там до завершения работ, одновременно решая вопросы по другим объектам, где трудился транспорт гаража. За 30 лет работы на промплощадке Николай Павлович хватанул "этих прелестей" через край. Потом "выступал в роли" начальника гаража МСУ-71. А сейчас в возрасте 72 лет Николай Павлович Ненюков - самый богатый внуками и правнуками - заядлый садовод. На обычный вопрос "Николай, как здоровье?", неизменно отвечает: "Мы, самарские, нас оглоблей не пришибешь".

      И другой беззаветно преданный делу Сергей Константинович Мушников, в тот период - технорук гаража. С 14 лет он, сирота, в рядах Советской Армии - сын полка, участник Великой Отечественной войны. Сергей Константинович дневал и ночевал под "грязными" машинами, готовя к выходу на линию. Он не давал покоя ни себе, ни ремонтному составу, вокруг него всегда все кипело. Более двух десятков лет трудился он на промплощадке, а потом, в конце восьмидесятых, руководил гаражом медсанотдела. В 2002 году Сергея Константиновича не стало, безжалостный рак остановил его "мотор".

      Не могу обойти добрым словом Якова Петровича Киселева и Юрия Степановича Петрова, работников службы "Д" на промплощадке, которые вместе с нами "варились" в той же круговерти.

      Всего не расскажешь, с чем нам приходилось ежедневно сталкиваться. Иногда наплывают мысли, а кому это сейчас нужно? Ведь авария произошла в минувшем тысячелетии, в прошлом веке, и через годы прошли уже два поколения россиян. Быль покрылась пылью и заросла чертополохом. Хотя бы в школах города иногда рассказывали детям, как любили родину их отцы и деды!

Подготовил Сергей Савенков



Источник: Подольский А.Н. Самосвал мощнее бомбы: [воспоминания участников ликвидации аварии 1957 года] // Конкретная газета. - 2007. - 15 июня. - С. 13.