| "В память о времени и людях": Полнотекстовая база данных об Озёрске | |
| ФГУП ПО "Маяк". История "Маяка" | |
|
вернуться назад
|
|
|
Два небольших с виду здания на берегу озера Кызылташ окружены лесом, камышами и водой. Здесь всегда полно диких уток, всяких разных куликов и чибисов. При нашем появлении в воздух взвился то ли журавль, то ли серая цапля. В паре километров от обводного канала, который тянется вдоль линии берега, несколько лет назад бобры построили свою плотину, перекрыв доступ воды к этим строениям. В самом канале, говорят, водятся ондатры, давно привыкшие к людям, а в лесу частенько встречают всякую живность, вроде зайцев и косуль. Насчет бобров, ондатр и косуль не знаю, но своими глазами видел, как из воды постоянно выпрыгивает рыба – окушки да чебачки. Они пришли на нерест в теплые воды мощного водозаборника, где даже в самую лютую зиму не бывает льда. Отсюда, как на ладони, виден город: вот, чуть правее, нависает над кромкой леса нежилой ещё 15 микрорайон, прямо напротив водозаборника видна гостиница «Урал» и другие высотные дома «бродвея», а за ними, на фоне далёких гор, заметны подъёмные краны улицы Иртяшской. Жаль, что живописное это место сокрыто от глаз посторонних, а пользоваться всеми дарами природы, как говорится, «не рекомендуется». С этого места, можно сказать, начинается ядерное производство. ...Огромные насосы, огороженные от рыбы и планктона металлической сеткой, закачивают из озера многие тонны воды и передают их дальше в специальные очистные строения, после чего вода поступает в ядерный реактор, а затем, после очередной очистки, охлаждения, возвращается обратно в озеро. Вот вкратце весь механизм работы завода 22 – завода водоподготовки. Однако за этими короткими строками стоит сложная работа профессионалов, а если копнуть глубже, то и всей ядерной промышленности страны. Впрочем, обо всём по порядку... – Сегодняшняя работа завода 22 включает в себя три производства, не считая конверсионных направлений, – рассказал нам директор завода Владимир Васильевич Ушаков. – Мы занимаемся всей системой промышленного водоснабжения и водоподготовки, захоронением твёрдых и жидких ядерных отходов, а также реабилитацией загрязнённых территорий. Первое и основное направление, которое создавалось параллельно с первым ядерным реактором, – это, конечно, водоснабжение и водоподготовка. Без воды, как известно, «и ни туды, и ни сюды». Реакторы без воды нельзя оставлять ни на одну секунду, постоянно напоминал академик Курчатов. Именно с воды начинается ядерный процесс. Строительство первых зданий нынешнего завода 22, который в то время называли «хозяйством Павлова», началось еще в далёком 1947 году. Цель этих работ – закачка воды из технологического водоёма, её механическая и химическая очистка и специальная подготовка для работы в реакторе, чтобы исключить коррозию металла, окисление технологических труб в реакторе и т.п. Забор воды из озёр производился с помощью мощных насосов. Но та, прошлая техника кажется детскими игрушками по сравнению с нынешним оборудованием: насосы водозаборной станции, например, способны ежечасно закачивать по 10 тысяч кубометров воды. Голые цифры могут не впечатлять, но если представить, что эти насосы за 3-4 дня в состоянии до дна «выпиты» такое озеро, как Кызылташ, то невольно проникаешься уважением к инженерному гению человечества. К счастью, действующее реакторное водоснабжение является замкнутым процессом, поэтому после промышленной эксплуатации вода, охлажденная и очищенная, возвращается обратно в водоём. Правда, со временем часть воды неизбежно испаряется. Значит, нужна подпитка чистой водой. Её берут из Иртяша, спуская через плотину по специальным каналам. В свою очередь в Иртяш вода попадает из более северных водоемов, таких как озёра Синара или Сунгуль. Поскольку ядерное производство – производство чрезвычайное водоёмкое, то при проектировании будущего города искали место с наибольшими запасами воды, а по количеству озёр и рек наш регион, который простирается от Синары до Увильдов, пожалуй, самый «водный» не только на Урале, но, быть может, и в стране. Впервые водное хозяйство химкомбината «Маяк» было запущено в мае 1948 года, а 19 июня – в день, который считается днём рождения комбината, – заработало на полную мощность, обслуживая сперва только «Аннушку», но затем – второй реактор, третий... Увеличение числа действующих реакторов, их повышенная мощность требовали большего количества воды. Для этих целей строится «площадка 307». И теперь из огромного ангара – здания 306 – закачанная из Кызылташа в шесть баков по 4,5 тысячи кубометров (это 12 метров высоты и 22,5 метра в диаметре) вода подается в 99 аппаратов здания 307. Каждый такой аппарат (высотой 7 метров и 3 метра в диаметре; толщина стен – 12 мм) производит химическую обработку воды, чтобы затем она, чистая и специально обработанная, уходила на действующий реактор. Не остановлен этот процесс и сегодня. Новейшие лабораторные приборы тщательно следят за состоянием воды, а спектральный анализ, говорят, показывает в ней наличие «всей таблицы Менделеева». (Справедливости ради надо сказать, что до химической очистки вода проходит ещё и механическую. Раньше для этого использовали «здание 321» – длиннющее сооружение, вмещающее в себя 56 огромных, лежащих горизонтально фильтров, наполненных на треть песком. Именно отсюда очищенная от планктона, рыбы и прочего «мусора» вода поступала в отстойники). Шло время. Рос комбинат. Появилось радиохимическое производство, которому тоже нужна была чистая вода. И хотя её требовалось несравнимо меньше, чем для работы ядерных реакторов, но требования по её качеству оказались не ниже. Этой работой, естественно, тоже занялся завод 22. Правда, своё название – завод 22 – он получил лишь в 60-х годах. До этого – с 1954 года – именовался «объектом 22». Это случилось после того, как объединились два производства – «хозяйство Павлова» с «хозяйством Милорадова». Теперь – два слова об экологии. На специальной карте в кабинете Владимира Васильевича синим цветом закрашены экологически чистые водоемы – от них сине в глазах, а желтым - те, общаться с которыми не рекомендуется. Их я насчитал всего девять. Все они находятся за чертой города. На заводе существует специальная служба – цех хранения РАО и ликвидации загрязненных территорий. Служба эта постоянно следит за сбросами отработанной воды, которая после мощной фильтрации сливается в Течу. Никаких отклонений от нормы за последние годы не зафиксировано. В город и озёра – Наногу или Иртяш – «грязная» вода тоже не попадает. Даже через подземные воды. Поскольку Озёрск находится на таком геологическом плато, что чистая вода северных озёр к нам попасть может, а от нас она стекает ниже, в сторону от населённых пунктов. Ещё одно направление деятельности завода 22 – это захоронение твёрдых радиоактивных отходов. Специальные службы засыпают и рекультивируют загрязнённые территории. Но это сейчас мы знаем. А в 50-е годы, например, даже работники завода порой не понимали, чем занимаются. Скажем, всех приглашали «на субботник», на котором люди «на штык лопаты» снимали грунт, забрасывали в машины, а из других машин на обработанную почву раскидывали «свежую» землю. Теперь ни для кого не секрет, что то были работы по ликвидации последствий аварии 1957 года. Ни для кого также не секрет, что завод 22 уже много лет засыпает озеро Карачай, или, как его здесь называют, «водоем 9». Когда-то он был простым болотцем, но после того как радиохимическое производство свои отходы стало сбрасывать не в Течу, а в Карачай, стал, пожалуй, крупнейшим в мире открытым хранилищем радиоактивных отходов. Ныне от 52 гектаров общей площади Карачая осталось лишь 15, но чтобы «добить и их», нужно разобраться с рядом проблем завода 235, а для этого необходимы деньги, которых, увы, нет. Как нет их и на конверсионные направления работы завода. Уже три года нет финансирования производства волоконного кабеля, хотя оно освоено уже процентов на семьдесят. А ведь это направление очень перспективно. Казалось бы, производство волоконно-оптических средств связи должно быть у государства в числе первоочередных: это современно, это «своё», это один из шагов государственной экономики, но всё равно денег нет. И это тем более печально, что в этом производстве завязан не только завод 22: Пенза делает для этих средств связи приборы, Снежинск – станки для вытяжки кабеля... По последним данным, Снежинск, не надеясь на улучшение финансов комбината, договорился с Миасским ракетным центром, где и будет размещено данное производство. А для Озёрска это означает потерю рабочих мест и неплохой прибыли. Впрочем, хоть одно конверсионное производство на заводе все же функционирует нормально. В здании бывшей насосной станции расположился цех ремонта энергетического оборудования, который занимается созданием «электромонтажных изделий». Другими словами, здесь делают шкафы управления и монтажные короба для всех видов жизнедеятельности человека – бытовые щитки, оборудование для стройки; этими «электромонтажными изделиями» оснащены и кирпичный завод, и банки, и промышленные предприятия Озёрска. Когда-то тут же делали ещё и ванны для пастеризации молока, но, похоже, никому это не было нужно, и производство свернули. А ведь на заводе уже изготовили почти 900 таких ванн, однако неумелое руководство федеральной и областной экономикой свело на нет нужное начинание. Словом, так и живёт себе завод 22 – кряхтит, но не сдается. Люди с пониманием относятся к сегодняшним трудностям и продолжают грустно улыбаться. Вот только люто ненавидят здесь... котов, называя их провокаторами и диверсантами. Всё дело в том, что завод 22 – предприятие весьма электрифицированное: насосы, пульты управления, постоянная очистка воды. А коты, как известно, гуляют сами по себе. И порой запрыгивают на перемычки напряжения. Происходит короткое замыкание – коты ценой своей жизни останавливают безостановочное ядерное производство. Не один и не два раза руководство завода 22 из-за «происков» братьев наших меньших находилось в состоянии аврала. Хотя особо напряжённые дни работы завода уже, к сожалению, в прошлом. Меняется и отношение к четвероногим «провокаторам». Одного из них в тайне от начальства (которое, конечно, об этом давно знает) сердобольные женщины подкармливают – кот Черномордин (а мордочка у него действительно чёрная, как сажа) пока живет относительно спокойно. Но, кто знает, может, за периодом падения вновь наступит эра процветания, и завод 22 опять обретёт былую мощь. И тогда уж Черномордину не позавидуешь – его с позором придется изгнать с охраняемой территории... Источник: Ласточкин, О. Водный мир, или за что на заводе не любят котов: История завода 22 / О. Ласточкин // Озёрский вестник. – 1997. – № 109 (1288). – С. 2; № 110 (1289). – С. 2. |
|