В декабре нынешнего 1998 года исполняется пятьдесят лет крупнейшему подразделению производственного объединения "Маяк" - заводу 235, ставшему со временем вторым "я" первенца атомной промышленности страны. На территории этого завода как нигде чувствуется дыхание истории: сотни больших и малых зданий, построенных в те далекие годы, когда создавался комбинат, великаны, воздвигнутые в семидесятые-восьмидесятые, "недовершенка" девяностых годов, сиротливо стоящая рядом с действующими корпусами. Колоритно дополняют общую картину серебристые составы железнодорожных вагонов для перевозки отработанного ядерного топлива, могучие КРАЗы-самосвалы, деловито снующие по территории завода.
У крупнейшего подразделения "Маяка" очень непростая история. И сегодня завод живет, неся на своих плечах ее бремя, а утяжеляет эту ношу наша непростая действительность, неплатежи со всех сторон - и государства, и предприятий-партнеров, политические амбиции лидеров окружающих Россию государств и многое другое. И хотя немало корреспондентов - и пишущих, и снимающих - побывало уже на радиохимическом заводе в последние годы, посетить это уникальное предприятие в канун его полувекового юбилея представилось совершенно необходимым делом.
Строительство объекта "Б" (так обозначался когда-то радиохимический завод) началось 1 декабря 1946, а уже два года спустя, в декабре 1948 года, в цеха поступила продукция с атомного реактора. История строительства завода изобиловала героическими, трагическими и курьезными эпизодами. Порой все это перемешивалось, и получались трагикомические ситуации, ставившие в тупик десятилетия спустя следующие поколения эксплуатационников.
Так, на многие аппараты не было технической документации - она из-за соображений секретности просто-напросто уничтожалась в первые же дни запуска оборудования. И следующие поколения знакомились с предметом своей заботы со слов ветеранов. Впрочем, не это было самым неприятным. В ходе эксплуатации выяснилось, что завод, спроектированный по принципам общей химической технологии, не отвечает требованиям радиационной безопасности, имеет ряд конструкционных недоработок. Было начато на этой же промышленной площадке строительство нового завода, спроектированного с учетом прежних ошибок.
Новое предприятие должно было вступить в строй в 1958 году, но чуть раньше, в сентябре 1957 года, грянула нежданная беда: взорвалась одна из емкостей, в которой хранились высокоактивные отходы радиохимического производства. Сегодня этому событию посвящено столько научных исследований и журнально-газетных статей, что можно подготовить целое собрание сочинений. Для завода и комбината, для тех, кто на нем работал и его охранял, эта авария стала испытанием на прочность.
А испытание было серьезным: взрыв полностью разрушил емкость из нержавейки, в которой хранилось около восьмидесяти тонн жидких радиоактивных отходов, и отбросил на двадцать пять метров плиту перекрытия каньона. 18 миллионов кюри радиоактивности остались на промплощадке, а 2 миллиона кюри поднялись в воздух на высоту до одного километра. Радиоактивное облако накрыло многие объекты комбината, в том числе и новый радиохимический завод. Загрязнение объекта стронцием-90, цезием-137 было значительным, но комиссия во главе с министром среднего машиностроения СССР Е.П.Славским приняла решение отмывать все: стены, перекрыт крыши, дороги.
В ликвидации последствий аварии участвовали сами химкомбинатовцы и военные строители. Эта авария стала просто производственным ЧП - она разделила историю на "до "после". До - это те ошибки первопроходцев атомной промышленности страны, за которые они заплатили жизнями и оставили их исправление следующим поколениям. После - это десятилетия только выполнения производственных планов, но и работа имя будущего - остекловывание отходов, засыпка Карачая и многое другое.
Сегодняшний директор 235 - Владимир Кузьмич Сажнов пришёл на завод сорок лет назад, в 1958 году, простым инженером. Работал во многих цехах и знает производство и историю завода великолепно. Он и повел меня по территории завода, рассказывая о былом и настоящем, которое кажется сейчас совсем прозаичным. Почти вся ставшая уже легендарной история завода сорока-пятидесятилетней давности - это заботливо побеленные, но запертые на замки небольшие здания с порой заколоченными, а порой заложенными кирпичом окнами. В этом здании когда-то складывали фильтры, и теперь в нем лучше не появляться; в другом, обшарпанном, дотла сжигали ворохи документации, а этот цех был когда-то самым таинственным: здесь не было схем ни на один аппарат и ни на один вид энергоснабжения. История-это высунувшийся из земли край плиты перекрытия каньона, сорванной со своего места в 1957 году.
А настоящее - это цех приемки вагонов с контейнерами, где и тара, и груз напоминают картинки заокеанского фантастического боевика: огромные ребристые контейнеры, полуразобранные вагоны, не похожие ни на один из видов транспортных средств. Сегодня - это хранилище отработанного ядерного топлива, заполненное строго в определенном порядке, так, чтобы была возможность достать любую сборку из самого дальнего уголка, не трогая всего складированного и не поднимая его из воды. Будни 90-х - резка сборок в камерах хитрыми ножами и наблюдение за процессом через окна с толстенными свинцовыми стеклами.
Наши дни - работа и сотрудничество с зарубежными партнерами и специалистами. Работу с партнерами затрудняет сегодня политика. Например, надо везти ОЯТ с болгарской АЭС "Козлодуй", но возникли политические сложности в Молдавии и - стоп. А тем процессам, которые происходят в контейнерах, ТВЭЛах, нет никакого дела до людских амбиций. Значит, возможно все что угодно: и потеря ОЯТ каких-то качеств, а при определенных обстоятельствах и авария с немалыми последствиями.
Работа с коллегами складывается по-разному: одни зарубежные партнеры-американцы, понимая опасность распространения делящихся материалов по белому свету, помогают совершенствовать физическую защиту хранилища, проявляют интерес к недостроенному хранилищу на территории завода и предлагают варианты его использования. Другие партнеры - из промышленной группы, представляющей интересы Швеции, Норвегии, Франции, Англии, норовят под шумок происходящих в России политических и экономических передряг урвать свое - построить на заводской земле хранилище для ОЯТ с атомных подводных лодок и ледоколов, базирующихся в районе Мурманска.
Оно бы ничего - стройте, господа, а мы будем хранить. Однако не желают хитрые партнеры вносить деньги на эксплуатационные и прочие расходы, которые начнутся с началом работы нового хранилища. Уральским же атомщикам не по карману оплачивать экологическую безопасность восточной части Скандинавского полуострова. Да и было бы чем оплачивать: то государство не рассчитывается за выполненный госзаказ, то заработанная валюта оседает в Мос-кве по уважительным и неуважительным причинам. Любят нынче показать свое "я" и те, кто недавно обслуживал и комбинат, и завод безо всяких претензий и проблем, в частности энергетики и железнодорожники.
Конечно, когда-нибудь наведут порядок во всем этом хаосе - промышленность и транспорт станут работать синхронно, а не как лебедь, рак и щука. Пока же больше других достается тем, кто в силу особенностей производства не может его остановить, - атомщикам. И потому гигантский маховик 235-го по-прежнему вертится. А как веяние эпохи стали реальностью такие вот дела: не стало сильнейшей когда-то в городе заводской футбольной команды "Союз", а в санпропускнике вместо полотенец вытирается работный люд после душа белыми стираными подштанниками, да и средняя заработная плата самая низкая на комбинате.
Много всякого в прошлом и настоящем завода. Одно лишь остается неизменным - гордость тех, кто трудится в его цехах, за порученное и выполняемое дело. Любят свой завод те, кто на нем сейчас работает, и потому с таким же упорством, как первостроители возводили и пускали радиохимический, с таким же упорством работает на нем сегодняшнее поколение заводчан.
Источник: Абросимов, А. Вчера и сегодня завода 235 / А. Абросимов // Озерский вестник. - 1998. - 16 сентября. - С. 2-3.