вернуться назад
П. Г. Старухин
«СПОРТ ПОМОГАЕТ ФОРМИРОВАНИЮ ЛИЧНОСТИ...»
В редакции интересный человек, которого можно увидеть практически на всех городских соревнованиях. Знакомьтесь: небезызвестный Павел Григорьевич Старухин.
– Расскажите немного о своей молодости, где учились, какими видами спорта занимались?– Родился в семье рабочих в 1933 году в деревне Новый мир в Башкирии. В 1940 году переехали в Златоуст, а затем в Магнитогорск. Семья состояла из пяти человек. У меня было две сестры: младшая и старшая. Отца в первые дни войны (в 1941 году) забрали в армию, он попал под Ленинград, когда город находился в блокаде. Через год он погиб.
Военное время было тяжелым, и из-за болезни умерла моя младшая сестра. Мы остались втроем. Вместе с сестрой мы учились в Магнитогорском индустриальном техникуме. В 1952 году я окончил техникум по профессии техник-электрик.
В те годы физкультуре и спорту уделялось очень большое внимание, и самым главным показателем был комплекс ГТО, а это, прежде всего, легкая атлетика. В настоящее время началась «неразбериха» и руководство нашей страны забыло о том, что в молодом человеке необходимо поддерживать здоровый дух, чтобы он действительно был годен к защите своей родины.
Я увлекался многими видами спорта. Так как физически я был здоровым, преподаватель физкультуры Николай Иванович Юрченко твердо мне сказал: «Будешь заниматься лыжами». Полгода занимался в лыжной секции. Лыжи – очень тяжелый вид спорта, для которого спортсменам необходимо качать силу. Поэтому по осени занимались в горах только с палками, а зимой на дистанции бежишь один, поэтому для меня этот спорт не показался привлекательным, и я потихоньку перестал заниматься лыжами, и в итоге увлекся волейболом и шахматами.
И вот, на первом курсе техникума у нас проходит первенство группы по шахматам, я занимаю пятое место. Я записался в турнир первенства техникума. И тогда из 24 участников я занял 22 место, набрав всего полтора очка. Это, конечно, задело мое самолюбие и я начал усиленно заниматься. Часами просиживал в библиотеке, искал шахматные книги.
Первым моим учебным пособием был учебник Капабланки, ведь он был чемпионом мира. Тогда во время выборов на избирательных участках были «красные уголки». Я ходил туда в поисках соперников для игры в шахматы, чтобы учиться у них.
На втором курсе, в турнире группы я занял третье место, и так, постепенно начал расти. На третьем курсе я занял шестое место, а уже на четвертом – поделил первое – третье места. Нужно сказать, что тогда я ходил в шахматный кружок. Моим учителем был Горбенко. Если спортсмен имел первый разряд, это было большим достижением. По сравнению с настоящим временем, это пустяк – сегодня считается, что первый разряд выполняют все начинающие. Зато всех гроссмейстеров знали по именам. Но сейчас их стало столько много, что всех и не упомнишь. Сейчас звание гроссмейстера обесценилось, потому что его легче стало получить.
Параллельно шахматам я играл в волейбол. Сначала в сборной техникума, где учился. Молодежь увлекалась спортом, поэтому соревнования по волейболу проходили часто (в парке «Металлург»). Однажды мне повезло, и я выиграл приз – билет на концерт певца Михаила Александровича. И когда мои коллеги по группе узнали, что я выиграл этот приз, стали уговаривать меня продать билет. Но я категорически отказался, сказав, что пойду сам.Когда на первенстве техникума по шахматам я поделил первое место, наша команда соревновалась на первенстве города. Мы имели всего лишь третий разряд. Нам пришлось играть против второразрядников – это сборная команда комбината. За первыми досками сидели перворазрядники, а мне «достался» шахматист, у которого был второй разряд. Так как опыта и знаний было маловато, поэтому мы быстро проиграли, и осталась только одна партия со мной. Всем хотелось, чтобы я, молодой тогда еще мальчишка, выиграл у маститого соперника, но я был робким и реальнее оценивал свои силы, надеясь сыграть хотя бы вничью. Это психологический барьер, который всегда бывает в спорте, его необходимо преодолеть и потом станет легче соревноваться. Я все же ошибся и проиграл, вызвав всеобщее недовольство.
В 1952 году приехал сюда. Здесь сразу выступил в квалификационном турнире и выполнил норму второго разряда. Работал сначала на 25 заводе, который потом преобразовался в 235. Стал играть в сборной команде коллектива «Буревестник».
В 1970 году после объединения заводов, этого названия не стало, и мы стали командой «Союз». Так решили на общей спортивной конференции. До 1954 года играли только внутри города, так как выезжать не разрешалось. Поэтому по волейболу было соперничество двух коллективов: «Авангард» и «Буревестник».
До сих пор помню, за ФК «Авангард» играли талантливые волейболисты, такие как Вася Москаленко, Костя Василенко, Миша Баженов, Леня Тихомиров. А в нашей команде играли: Синицин, Прохоров, Плеханов, Механов, Андреев. Впервые на соревнования по волейболу мы выехали в 1954 году в декабре.
После того, как спортсменам разрешили выезжать, был организован городской комитет по физкультуре и спорту, которым руководил известный в то время Владимир Иванович Клыжук, он также преподавал физкультуру в техникуме. Он был очень большим энтузиастом, активно способствовал развитию многих видов спорта в городе. В этом нужно отдать ему должное. Я помню его, как специалиста по физкультуре и спорту, и как организатора спортивного движения.
По его инициативе нам предстояла поездка на товарищескую встречу в г. Магнитогорск, мужской и женской команде. Конечно, для нас это оказалось неожиданностью. Нашим тренером был Ян Ямпольский, известное имя в городском спорте. Сам он был действующим спортсменом, работал на должности завуча «Гранита».
И вот приезжаем в Магнитогорск, идем в комитет по физкультуре. Мы представились (завуалировано) как команда «Облспортшколы», чтобы не открылось, кто же мы есть на самом деле. В Магнитогорске волейбол также был популярен, и сборная команда выступала даже в первенстве Союза. Мы же были новичками, которые никогда не играли с более опытными спортсменами. В Магнитогорске была семья Егоровых (муж и жена), они были большими любителями волейбола и хорошо работали как тренеры, поддерживая высокий уровень волейбола в городе.
Председатель комитета по физкультуре г. Магнитогорска начал звонить и собирать коллектив, я слышу, как он называет фамилии мастеров спорта, перворазрядников. Я говорю ему: «Нам не надо сборную города, дайте ваш коллектив физкультуры, например, «Строитель», это нам будет по силам». Он объяснил нам, что видит нас впервые и не знает, что наша команда из себя представляет. Но в Магнитогорск от нашего коллектива пришла телеграмма: «Встречайте сильнейшую команду области по волейболу». Подпись – В.И. Клыжук. Посовещавшись с ребятами, все-таки было решено играть со сборной командой города. Наш визит был неожиданный, но когда мы появились в спортзале, который находился в здании Драмтеатра, то увидели, что нет ни одного свободного места. Встречу мы проиграли – 0:3, что было естественным, женская команда тоже проиграла – 0:3. Потом мы встретились с молодежными командами, и даже молодежной команде мы проиграли – 1:3 и наши женщины также проиграли молодым девчонкам – 0:3.
Эта товарищеская встреча послужила нам большим уроком, ведь мы играли против мастеров спорта. Вскоре мы встретились с этой командой уже в 1957 году в городе Коркино, когда параллельно Московскому фестивалю молодежи и студентов проходил областной фестиваль. Это были отборочные игры. В финале мы проиграли им. И магнитогорская команда поехала представлять молодежь страны на фестиваль в Москву.
Наша команда по волейболу участвовала на первенстве области, но все дело в том, что Челябинск в те годы выступал отдельно. Как раз в то время наша команда стала называться «Гранит», и уже после считалось, что «Гранит» – это волейбольная держава. Наши команды были на высоком уровне, особенно мужская, и очень ценилась, потому что у игроков было индивидуальное мастерство.
У каждого даже была своя спортивная кличка: у Васи Москаленко – «Слон», так его прозвали за большую физическую мощь, Сашу Хабеева прозвали «Лягушка» за прыгучесть, Лешу Дементьева – «Птахой», Вову Щербакова – «Шнуром».
В 50-е годы наша команда выступала очень хорошо. Занимали призовые места. Потом начали организовываться соревнования первенства ЦС нашего Министерства. Сначала были отборочные игры (1959 год), а финал ЦС проходил в городе Глазове, и наша команда тогда впервые стала чемпионом ЦС.
Играли такие известные волейболисты как Ямпольский, Лапушкин, Тишкин, Синельщиков, Вяткин, Русских и самым лучшим игроком был Глебов, выпускник Свердловского УПИ. В студенческие годы он играл в одной команде с первым президентом России Б.Н. Ельциным. Команда Свердловского УПИ были чемпионами России. Там играли такие известные волейболисты как Ландау, мне довелось с ним встречаться.
Потом наша команда почти в том же самом составе повторила этот успех в 1960 году в Кирово-Чепецке, там мы второй раз стали чемпионами. Потом появилась новая команда из Томска, и успехи нашей команды немного пошли вниз.
Возвращаясь к разговору о шахматах, я впервые выступил в финале первенства города в 1954 году, и тогда выполнил норму первого разряда. Однажды играл за команду завода с шахматистом первого разряда Львом Убожко, кстати, он потом стал председателем либеральной партии и даже выдвигал свою кандидатуру в президенты СССР. Он работал со мной на заводе 25 в службе КИПиА. У нас с ним сохранились товарищеские отношения. В то время он играл за команду нашего института. И когда я впервые выиграл у него, тогда и преодолел психологический барьер в спорте. Вот так иногда происходит становление характера.
– Как вы попали в Озерск?
– В 1952 году, когда я еще был студентом к нам приехал майор из Москвы и начал интересоваться нашими анкетами, потому, как для системы закрытых городов нужны были специалисты. Предъявлялись очень строгие требования к характеристике и биографии людей, которые могли попасть в наш город. Мы заполнили анкеты, майор уехал, сказав, что через какое-то время мы получим вызов на работу, и что с воинского учета можно не сниматься. Учебу в техникуме я уже заканчивал, проходил медкомиссию и по идее должен был попасть в летное училище и стать летчиком.
По окончании учебы выпускникам выдали дипломы, и 10 человек из группы получили вызов. Мы пошли сниматься с воинского учета. В военкомате получилось небольшое недоразумение. Показав свои назначения, говорим, что должны ехать в Москву. Хоть нам и сказали, что можно не сниматься с учета, но все же мы решили предупредить. Комендант уходит разбираться. Приходит минут через 20, весь раскрасневшийся, видимо, ему дали нагоняй по линии КГБ, потому что в те годы специалисты для нашей промышленности были освобождены от армии.
Тогда наша контора называлась Главгорстрой. 10 выпускников нашей группы в конце июля поехали в Москву проходить медкомиссию, заполнять анкеты, и прожили там полмесяца. Потом получили назначение и поехали на Урал. Но мы этого не знали, пока сопровождающий не предупредил нас о том, что мы едем в Челябинск, и чтобы лишнего никому не болтали, тем более в анкетах подписывались о неразглашении тайны.
Добрались до Челябинска, пробыли какое-то время на вокзале до поезда и потом узнали, что едем в Кыштым. Пять дней мы жили на «Дальней Даче», а вечером нас посадили в автобус и повезли к конечному пункту назначения. Смотрим: изгородь, колючая проволока, солдаты стоят и мне сразу вспомнились слова из арии герцога оперы Верди «Риголетто»: «Где нет свободы, там нет и любви». Проехали контрольный пункт, оказались в городе. Поселили нас в общежитии по проспекту Ленина д.32, где жили инженеры и техники. Я с товарищами поселился на втором этаже.
– Как стали судьей?
– Это естественный процесс: сначала игрок, потом капитан команды, и постепенно в начале 50-х годов начал судить. В 1963 году перестал играть в сборной города. Судил игры первенства города, области, России, первенство нашего Министерства, приходилось быть главным судьей первенства области, зоны, на Спартакиадах. Когда мне присвоили первую судейскую категорию, то стал обслуживать первенство России среди молодежных команд. Ездил в Оренбург, в Иваново.
В 1962 году стал судьей Республиканской категории. Затем в моей судейской практике был небольшой перерыв, так как я поступил в наш институт МИФИ. Какое-то время ни как шахматист, ни как волейболист на соревнования не выезжал. В 1968 году по окончании института возобновил судейскую деятельность.
Естественно перерыв в 6 лет сказался, потому что были шансы стать судьей Всесоюзной категории, но не получилось. Но потом, когда начал приобретать судейскую практику, снова стал ездить и начал даже судить первенство Союза. За это время стал очень заметен рост игроков. Судил в основном женские команды первенства СССР. Многие волейболистки высокого роста и как-то на соревнованиях в Челябинске, куда ездила наша женская команда, я обратил внимание, как они на меня свысока смотрели, а я на них снизу. Когда судишь и стоишь на вышке, разница в росте не так заметна, а когда рядом стоишь с нашими женщинами...– Чем занимаетесь в настоящее время?
– Езжу в сад, сейчас рассадой занимаюсь, у меня есть автомобиль, с ним тоже заботы. Играю по переписке в шахматы, получаю письма, отвечаю на них, думать приходится каждый день. По переписке начал играть, когда был еще крайне молод. Даже попал в международный турнир. Там уровень игроков определялся по пяти классам: класс чемпионов, класс мастеров, первый класс, второй и третий.
Я попал в первый класс – со средним уровнем игры. Это было в 1962 году. Но в те времена с иностранцами нельзя было переписываться. Получаю как-то письмо из Амстердама, в конверте – стартовый лист, думаю, что с ним делать. А дело в том, что на каждом заводе был ответственный от КГБ, у нас был И.И. Вязьмикин.
Прежде чем писать заявление в шахматный клуб СССР с просьбой о включении меня в Международный турнир по переписке, я посоветовался с ним. С письмом иду в КГБ и спрашиваю: «Что мне делать?» А письмо на двух языках на английском и немецком, где указывались семь участников турнира: три представителя стран демократии (чех и два немца) и три представителя стран капитала (швед, немец и американец).
В школе я изучал немецкий язык, в техникуме и институте – английский и пускай со словарем, но все же имел опыт общения. Письмо я прочитал, там написано: после получения стартового листа, необходимо послать письмо-уведомление в Лондон, где находится директорат шахматной федерации по переписке о том, что я получил письмо.
Прихожу в «ЧК», мне говорят там: «Ты что, правил не знаешь, с иностранцами переписываться нельзя!». Но я на этом не остановился. Пошел к замдиректора комбината по режиму, все ему рассказал. Он посоветовал мне, чтобы городской комитет по физкультуре договорился с Центральным Советом физкультуры нашего Министерства, может быть, и разрешат через Москву.
В итоге мне разрешили вести такую переписку, только в адресе указывать не Челябинск-40, а просто Челябинск. Шахматный ход я должен сделать за три дня, а письмо сколько будет идти! Да еще и из Челябинска по договоренности мои знакомые должны пересылать его мне сюда. Но меня заверили, что международная почта работает четко. Я договорился с Челябинском, и завязалась игра по переписке. Но продолжалась она недолго. Меня вызывают в КГБ, стали расспрашивать, пришлось все объяснять, и моя переписка прекратилась.
– В настоящее время судите?
– Сужу, но немного. В основном первенство города среди женщин.
– Скажите пожалуйста какое-нибудь пожелание спортсменам.
– Чтобы наша молодежь любила спорт, как в наше время и была здоровой. А редакции – терпения в поисках интересного материала и успехов в журналистской работе.
Беседовала Н. Кошелева.
Источник: Старухин, П.Г. «Спорт помогает формированию личности…»: [воспоминания озёрского шахматиста, волейболиста и спортивного судьи Павла Григорьевича Старухина]/ П.Г. Старухин; вела Н. Кошелева // Озёрский спорт. – 2002. – № 14 (25 апреля). – С. 9.