вернуться назад
Е. Вяткина
КРЁСТНЫЙ ОТЕЦ: П.С. Бакланов
"НЕ КРИЧИТЕ - МЕНЯ ТОШНИТ""И держался он по-иному, чем все - свободнее, раскованнее. Чувствовалось, что безоглядность присуща его натуре. Он позволял себе быть самим собой, каким-то образом он сохранил эту привилегию детей. В нем были изысканность - и грубость... в нем это сочеталось - мужицкое и утонченное".
Даниил Гранин "Зубр" (о генетике Н.В. Тимофееве-Ресовском).
Школу Бакланов заканчивал в Ивановской области ("окает" до сих пор) в 1945 году. На институт особенно не рассчитывал: все парни класса были "приписаны" к училищу связи. Но в воздухе уже пахло победной весной, и как бы в подтверждение этого, вышел приказ Сталина о том, чтобы выпускникам школ - дали возможность учиться в институтах гражданской направленности.
Павел Бакланов подумывал о геолого-разведочном, а поступил в медицинский, но отнюдь не по принципу "ближе к дому". Седьмой ребенок в семье, Павел очень любил мать, она была женщиной болезненной, и сыну часто приходилось бегать за врачами. На муки матери глядючи, и повернул на 180 градусов собственную жизнь.
Когда во время практики будущий главный акушер-гинеколог, будущий заслуженный врач РСФСР оказался в родильной палате, где одновременно разрешались и на разные лады кричали 9 женщин, ему стало не по себе, и кто-то из товарищей благоразумно подставил ослабшему сокурснику табуреточку.
Студенческие годы запомнились полуголодным существованием (по выходным отправлялся домой на товарняках, везущих картошку, - вот и прикорм какой-никакой), пробуждающимся интересом к неведомой доселе профессии врача и знакомством с будущей супругой - Ниной (неразлучны и по сей день!).
КАКАЯ ДИКОСТЬ!
"Работоспособность у него была ни с чем не сравнимая".
Даниил Гранин "Зубр" (о генетике Н.В. Тимофееве-Ресовском).
В 1950 году грозное Третье управление "завербовало" чету Баклановых и отправило их в Киргизию, в городок под названием Майли-Сай. Трехкомнатная квартира молодоженов одновременно была и здравпунктом, и приемным покоем. Нина Александровна ведала терапией и педиатрией, Павел Сергеевич - хирургией и акушерством. "Контингент" больных был специфический: сосланные на урановые рудники власовцы, репатриированные немцы, крымские татары, политические заключенные, не знающие, что их ждет завтра. Озлобленность, безразличие к собственным поломанным судьбам (а значит, и здоровью) - не самая лучшая среда для санпросветработы. Плюс местное население, темное и суеверное: "Обожженного пастуха, например, сначала обваляют в навозе, в золе и только потом привезут к нам - что хочешь, то и делай!"
Пять лет жизни в "диковатой" Киргизии были наполнены каждодневным трудом, порой выходящим за рамки медицинских обязанностей, и заботами о сыне, появившемся на свет в 1953 году.
А потом пришла путевка в Москву на курсы усовершенствования по акушерству и гинекологии. Так был сделан еще один основополагающий выбор.
НЕ ЦАРСКОЕ ЭТО ДЕЛО?..
"Он обладал стратегическим подходом... Это так же, как если бы я, мысля на уровне батальона, пытался понять мышление командующего фронтом".
"Он обращался с нами беспощадно. Услышать его одобрение было непросто, а уж чтобы заинтересовать его... для этого надо было все силы напрячь".
Даниил Гранин "Зубр" (о генетике Н.В. Тимофееве-Ресовском).
"Есть две точки зрения - моя и неправильная"
(слова самого Н.В. Тимофеева-Ресовского).
После ординатуры резко изменилась "среда обитания" четы Баклановых. Павел Сергеевич распределился главврачом роддома в какой-то "закрытый" Челябинск и прибыл сюда в аккурат за два месяца до аварии 1957 года. С той поры, по его словам, сидит здесь безвылазно. Вскоре он стал главным акушером-гинекологом города, коим и являлся более 20 лет.
Характер у него не ангельский. Сам про себя говорите "Упрямый!" Коллеги добавляют: "Властный до деспотичности, резкий, несдержанный, может быть грубым. Хорошо, что отходчивый". Но и подчиненные, и, тем более, пациентки (во всяком случае, большинство из них) прощали и прощают Павлу Сергеевичу его жесткость за профессионализм высочайшего класса, за прекрасный уровень врачебного мышления. При мне он обозвал постоянную посетительницу кабинета семейного консультирования "фефелой", "трясучкой", выписал ей направление на анализы, пару рецептов, и она ушла счастливая и довольная, потому что на прощание Бакланов сказал: "Не хнычь, все у тебя будет нормально".
Дисциплина во владениях Павла Сергеевича была железная. Его боялись. В отделении, в медсанчасти, а потом и в городе был создан культ врача Бакланова. Можно спорить о том, хорошо это или плохо. Но служба, которую возглавлял "царь и бог" Бакланов, стала одной из лучших среди ей подобных, и не по внешнему лоску, а по внутреннему содержанию: по уровню медицинской помощи, по организации работы…
- Первое впечатление от знакомства с Баклановым - Царь, Хозяин до мозга костей, - вспоминает ученик и преемник Павла Сергеевича, нынешний главный акушер-гинеколог города А.В. Константинов.- И чувство, которое он внушал, - страх. Страх не знать, не уметь, не справиться. Если работаешь в его команде, будь добр знать, уметь, справляться - и беспрекословно ему подчиняться. Он не демократ и не либерал, он очень самоуверен, но зато обладает колоссальной работоспособностью, уникальными организаторскими данными, умен и - самое главное- способен мыслить стратегически, видеть будущее. Даже сейчас, в свои 65 лет, Павел Сергеевич мобильнее многих тридцатилетних. Нy, a для больных он, действительно, царь и бог. Причем сам может чувствовать себя гораздо хуже, чем та, которой он помогает, но это для него неважно. И если уж Бакланов взялся за больную - не отстанет, пока не доведет ее "до ума". Она, конечно, чего только не наслушается от него..., но в ее глазах это нисколько не умалит роль Бакланова как Врача и Спасителя.
Кстати, по результатам опроса, проводившегося в 1989 году, Бакланов был самым популярным врачом города.
"ДЯДЯ ПАША"
"Особенность его таланта состояла в том, что он умел находить главное и заниматься им".
Даниил Гранин "Зубр" (о генетике Н.В. Тимофесве-Рессовском).
В 1982 году прооперировали самого Бакланова. Операция была серьезная - и болезнь серьезная, не отпускающая до сих пор. Еще какое-то время Павел Сергеевич "тянул" отделение, но понял, что сил может не хватить, и ушел на рядовую работу. "Оно, наверное, и вышло бы поспокойнее, не случись у меня такой беспокойный характер". Еще будучи главным, стратегически мыслящий Бакланов прошел подготовку во Всесоюзном центре сексопатологии и, вернувшись, занялся делом, новым не только для нашего города, но и для всей ближайшей округи,- семенным консультированием.
Скольким бездетным, отчаявшимся парам он подарил сначала надежду, а затем - и ни с чем не соизмеримую радость, приходящую в семью с первым криком долгожданного ребенка! Лично знаю одного счастливого отца, который теперь величает Бакланова не иначе как "дядя Паша" и при случае забегает к нему в кабинет с бутылочкой коньяка, причем сам же ее и выпивает: не то чтобы Бакланов был ярым трезвенником, но на работе не пьет, а в последнее время и подавно предпочитает настои из трав - по состоянию здоровья.
Еще я знаю трехлетнюю Анютку, чье появление на свет было бы невозможно без помощи Бакланова. Потом ему довелось увидеть ту девчушку, мирно посапывающую в коляске. Он "внедрился" под капюшон, внимательно изучил дремлющее там существо, осмотром остался доволен, но по вредной своей привычке бросил сияющей матери: "Ничего твоего нет!" "Ну и пусть, - с готовностью согласилась мамочка, после долгих хождений по мукам добившаяся наконец своего. - Отец у нас тоже симпатичный".
"Я ведь понимаю, - говорит Бакланов, - для меня это работа. Для них - судьба".
Прием в уникальном кабинете ведется бесплатно. Деньги для этого выделяют медсанчасть и городская администрация, понимающие важность баклановских "происков". Самому доктору мысль о платном приеме претит: "Я старомоден - всю жизнь работал бесплатно, не умею и не хочу брать деньги с больного, не желаю заглядывать пациенту "в лапу".
До четырех тысяч посещений в год - таков объем работы кабинета семейного консультирования. Бакланов не уйдет домой, пока не пропустит всех, явившихся на прием. Посетители это знают и терпеливо дожидаются у двери кабинета. В другой очереди уже давно бы начали собирать подписи под жалобой в соответствующие инстанции. А спешить Бакланов не намерен, памятуя о том, что "для него, это работа, для них - судьба", - и предельно внимательно беседует с каждым.
Но и для него, для Бакланова, это больше, чем работа. Скорее, все-таки судьба. Павел Сергеевич продолжает оперировать. С утра он в стационаре, после обеда - в своем кабинете в женской консультации. И откуда только силы берутся?
- Такой пессимизм иногда охватывает - встать не могу. Я ведь хорохорюсь, как таракан, а жизни и здоровья уже мало. Но люди ждут!
И Павел Сергеевич встает. К операционному столу - сразу же после медицинских экзекуций над собой, небезболезненных, между прочим. Иначе не может, ибо жизнь ему продлевает сознание собственной нужности в деле, которому он служит всю жизнь и которое помогает доктору держаться...
Бакланов нужен. Нужен семнадцатилетнему пареньку, который безнадежно отстает в половом развитии: "Время упущено, но я постараюсь что-то сделать для него, чем-то помочь. Господи, родители температуру ребенку измеряют, горло смотрят - хоть бы иногда догадывались и в штаны заглянуть!"
Нужен мужчине, у которого никогда не будет собственных детей. Услышав из уст Бакланова приговор, посетитель бросился к экстрасенсам. Бесполезно: где не помог Павел Сергеевич, экстрасенс не справится и подавно (один из них, кстати, лечится сейчас у Бакланова: восстанавливает свою мужскую силу - это, говорит, жена с тещей на меня порчу навели. Но речь не о нем). Бакланов настоятельно рекомендует своему пациенту не отчаиваться, не бросаться из крайности в крайность, а быстрее жениться на женщине с ребенком: "Как мужик он вполне состоятелен, а как отец состоится, воспитывая усыновленного малыша".
Нужен молодой паре, у которой только что (после двух предшествовавших выкидышей) появился первенец. Бакланов "пас" мамочку до самых родов. Они были нелегкими, беременность небезоблачной - и Павел Сергеевич тщательно зафиксировал все тонкости в карточке: "Меня уже не будет, а тот доктор, к которому эта карточка попадет, должен все учесть и на черепушку ребенка внимание обратить".
Нужен многим женщинам как защитник от мужской агрессии и безграмотности: "Хороший мужик, как говорится, хочет всегда. Женщин бог создал иначе. Им важен положительный настрой на партнера: чтобы по сердцу был, чтобы водкой не разило, чтобы вечером не наорал... А наши орлы? Разбудят среди ночи, чтобы просто "воткнуть", да знают при этом одну среднесеновальную позу. И чуть что - в крик: "Она у меня фригидная или имеет кого-то на стороне, раз меня не хочет!" Милый, а ты знаешь, что у женщин бывает три формы оргазма?! Ты потрудись над ней, а не ори!" (простите великодушно, но я не стала заменять баклановские крепкие, зато выразительные словечки на свои мягкие, но пресные).
Не меньше, чем женщинам, он нужен представителям сильного пола, страдающим порой от полового бессилия, истинного или мнимого: "Сидят они в болоте, считая себя неполноценными. А дело часто не в них, а в женах - вредительницах, добивающих мужика насмешками". Бакланов, последовательный поборник семенной верности, тем не менее дал нескольким мужчинам совет развестись, коль жена ничего не понимает даже после длительных бесед с доктором. Хотя совет такой для Бакланова мучителен: затем и создавал он свой кабинет, чтобы всегда и со всем содействовать сохранению семьи...
А помимо всего прочего, он очень нужен двум страстно любимым внучкам и жене Нине Александровне, понимающей, что жизнь для ее Поля (так дома называют грозного Бакланова) - это прежде всего работа...
"Меня уже не будет, но по жизни пойдут те, кто рожден при моем участии".
П.С. Бакланов, заслуженный врач РСФСР.
"У него было два принципа: один - хорошие люди должны размножаться, второй - наше поколение должно всё лучшее передать следующему, а там как выйдет".
Даниил Гранин "Зубр".
Источник: Вяткина Е. Крестный отец: [П. С. Бакланов - заслуженный врач РСФСР] // Озерский вестник. - 1993. - 13 января. - С. 2.